Мир в подарок

— Митэ, помоги маме собирать шатер, не бездельничай.

— А Най, наверное, теперь в бега совсем свалил, чтоб не жениться, — серьезно продолжала вещать несносная девчонка, забросив дела. Ее распирало от важности момента и собственной способности рассуждать взросло, так, что все слушают с вниманием. Какое там, слова ловят, побросав свои занятия! — Бедная Тин! Он ее бросил, насовсем. Брат вообще на женщин смотрит косо. Как-то говорил, они, то есть мы, беспомощные, неуверенные, а все равно хищные и еще змеи скользкие.

Обидно, правда? Вот хоть мы с мамой… А я ему тогда сразу врезала, чтоб не обижал зазря. Как учил, точно так и стукнула. Он мне сразу новый прием показал, страсть как больно было!

Я вздохнула и открыла глаза. Она не замолчит. Мирах споро собирал завтрак, пряча в усах улыбку. Его старший брат уже привел коней, запряг и теперь возился с кобылой, недовольно изучая заднее правое копыто. Митэ пыхтя добралась с тяжеленным скатанными пологами до повозки и подробно поделилась наблюдениями с ним. Порадовала, можно сказать, от души. Бедняга забыл про копыто, чем рыжуха немедленно воспользовалась. Еще и хвостом отходила сына старосты по щекам. Так неуважительно к хозяину получилось…

Пришлось сесть, скатать одеяло и вмешаться. А то белоглазый услышит, поймет криво и будет опять весь день думать, а что еще удумает…

Хотя это уже его проблема, если разобраться. Свободные люди отвечают за себя сами.

— Папаша, вы бы хоть за хвосты неровные дочку оттрепали, а то умна не по годам.

Или подстригли дитя перед свадьбой, нашли чем гостей-то пугать. Можно наголо, хуже не станет. Зато спрячется до поры и притихнет, если сильно повезет. Давно свалил наш покойник?

— Подстричь бы надо, это правда. До зари ушел-то, молчком, — охотно пояснил он, не делая и вялых попыток воспитать ребенка. — Вид имел живой и бодрый, но притом будто крепко выпивши. Я как раз утку подстрелил, Митэ вроде как ощипала, уже и печь налаживали. Он заботливо так тебя укутал и вдоль берега рысью рванул.

Подлечила ты его славно, совсем ведь не дышал. Что за хворь редкая, непонятная?

— Не хворь. Скорее, решение одних проблем и начало других. Все мои планы опять перепутались. Думала в столицу подаваться, а теперь надо назад, на болота. Дар у него, очень сильный и необычный. Пошел первое солнышко смотреть, а потом меня вернется со свету сживать.

— За беспомощность али за скользкость? — довольно уточнил рыжий нахал. — По мне, так с ошейником или без, а клещ похуже моей малой. Ты от него едва ли отцепишься, тем более теперь. Как окаянные проглядели?

— Случай особый. Вот будь у Дари способности, он бы тоже снов не смотрел, а прямиком рванул степь обустраивать. Дар вообще сложная штука, он очень разный бывает, как я начинаю понимать. Они видят самый привычный, со снами. У Карис тоже дар, тебе ли не знать, только с ним мир иначе меняют. Все в танец впитывается, оттого и душа у хороших людей радуется, наполняется. Разве это не чудо? Обидно, из города так заспешили, теперь на свадьбу у нее даже платья нет…

— Иртэ подберет, — беззаботно махнул рукой горе-жених. — А перстенек я, грешным делом, давно прикупил. Все думал — вдруг да встречу. И серьги к нему, с синими камнями.

Новоявленный обладатель дара подтянулся к костру по росистой траве. Шел неспешно, задумчивый до отрешенности. Хуже того, он улыбался, отчего выглядел непривычно, совсем не диким и даже — страшно сказать — милым. Больше всего меня удивили глаза. Они снова поменяли цвет, подкрасились болотной зеленью с проблесками золотистых лучиков. Впрочем, у некоторых волосы цвет меняют, это похлеще глаз, с долей испуга подумала я. Надеюсь, больше кошмар не повторится. Что там еще осталось? Рыжие. Ужас! И совсем черные. А хуже того — не существующие в природе синие, зеленые или переливчатые. От одной мысли мутит, прямо выворачивает.

Наири молча сел у огня, тоскливо глянул на дымящуюся утку. Значит, не одной мне от мяса тошно.

— Доброе утро, — кивнул всем и с прежним цепким прищуром обернулся ко мне — Что теперь?

— Свадьба, — объявила я мрачно, и араг смутился. Значит, Митэ его подробно ознакомила с долгом порядочного мужчины сразу, еще до рассвета. Выходит, это от своей неуемной сестрицы он тогда припустил подальше бодрой рысью. А пусть помучается за вчерашнее, улыбнулась я хищно, держа тяжелую паузу. — Всех илла скопом отдаем замуж. Берем пару коней взаймы без отдачи и скачем быстро через болото куда надо.

— Верхами в болоте? — он усомнился в моем рассудке.

— Кони пойдут посуху. Правда, твоя голова к вечеру будет болеть несносно. Зато как я отдохну! Стану покрикивать и критиковать.

Наморщился, но смолчал. Получил для пропитания плошку фирменного настоя Риана, окончательно погрустнел с первого же глотка и оттого особенно ревниво понаблюдал, как бездарные счастливцы с азартом делят жирную утку. Вчера им двоим куда более крупной едва хватило. Да и сегодня половина сразу досталась Митэ, и после того провожающей чужие куски голодным жалобным взглядом и тяжкими вздохами.