Рита заставила его понять, какую страшную непреодолимую силу несет в себе ненависть к некогда дорогому человеку.
ХАОС
Ее нигде не было. Нигде. Не было…
Все возможные следы наглухо замело белым покрывалом, как и последние остатки надежды где-то в самой глубине души Глеба.
Он потерялся. Как несмышленый маленький мальчик, оставленный без присмотра в чужом городе.
Даже Том уловил в поведении Хаоса что-то такое, заставившее бесперебойный поток его речи понемногу иссякнуть.
Холодные стены мешка запечатали в себе самые жуткие тайны этого проклятого места, но даже они не могли указать верное направление для дальнейших поисков девушки, которой, возможно, уже давным-давно нет среди живых.
Глеб отказывался в это верить. Не позволял себе углубляться в подобные мысли, но они все равно так или иначе проскальзывали в гудящей голове, фантомной болью отдавая где-то в области грудной клетки.
– Напряги своего мальца, – сказал вдруг Том, когда ревущий внедорожник выбрался из снежного плена на более-менее проглядывающуюся дорогу. – У меня есть одна идейка, но без сторонней помощи нам никак не обойтись. А мне, сам понимаешь, теперь не к кому обратиться.
Мельком взглянув в его сторону, Хаос с трудом подавил немедленное желание резко заткнуть Костю.
– Что за идея?
– Давай вскроем то давнее дельце, копнем в сердцевину. Узнаем подробнее, что там происходило. Я не предлагаю тебе копаться в сычевских отчетах, вряд ли они в полной мере отражают суть расследования. Нам надо сунуться гораздо –
– Думаешь, те ищейки могут знать что-то, чего нет в официальных бумажках? – задумчиво отреагировал Глеб, сильнее сжав пальцами руль.
– Почти уверен. Недаром эта мразь так ловко ускользнула из-под носа следаков, не оставив после себя никаких весомых улик. Так не бывает. Убийце кто-то помогал, а учитывая конфиденциальность и патологическую тягу к скрытности всех вовлеченных, этого «
Глеб ничего не ответил, но остаток пути все прокручивал в голове слова Тома. Чем дальше простирались его путаные размышления, тем больше ему начинало казаться, что бывший приятель в чем-то может быть прав, и паскуду, устроившую адскую вакханалию, кто-то постарался отмазать.
Не бывает так, чтобы столь громкие преступления избежали общественного резонанса, а ведь именно это и произошло. Странно, но местные СМИ упорно молчали об убийствах и том, что в городе, возможно, орудует опасный серийный маньяк. Пара заметок о смертях молодых девушек, которые никто из пронырливых журналюг не удосужился связать воедино, не в счет; там прописывались совсем другие подозрения и выводы.
Настоящий убийца сумел сделать так, чтобы о его кровавых похождениях никто не узнал.
***
– Она мертва, – глухо выдавил из себя Макс, когда Глебу с третьей попытки удалось дозвониться до хакера.
–
Молчание, впрочем, довольно непродолжительное.
– Рита… Он убил ее, Глеб.
– Подожди… – шумно выдохнув, Хаос нашел глазами замершего у окна Тома и с силой сжал пальцы в кулак, призывая себя к спокойствию.
– Ты понимаешь, о чем я говорю? – в нетерпении закричал Макс. – Этот ублюдок ее грохнул!
– Откуда инфа? – хрипло поинтересовался Хаос.
– В газете прочел. Потом уже в интернете нашел все подробности, какие только можно было пробить по сычевским каналам. Только фотографий трупа на столе дуборезов не нашел, а все остальное оно вот же, как на ладони! – его голос непривычно звенел, выдавая панически нестабильное состояние. Глеб слушал его, не зная, как реагировать на эти неведомые ему изменения. Сколько помнил, Макс всегда был примером железной выдержки и почти неиссякаемого оптимизма. Порой Хаос искренне поражался умению хакера не терять присутствия духа даже в самых патовых ситуациях, от которых не приходится ждать ничего хорошего.
То, что происходит сейчас –
Разве что…
Вновь покосился на Тома. Невозмутимый вид, прямая спина, расправленные плечи под теплым черным свитером, огромном и нетипичном для щеголеватого Кости. Острый взгляд, в котором читается зашкаливающее желание выжить любой ценой и готовность сражаться за свою шкуру… даже если в жертву придется принести судьбы других людей.
– Макс.
– Я лишь хочу, чтобы он ответил за ее смерть.