Мир против нас

– Полковник Сафонов. Занятно, правда? – Костя со стуком опустил стопку распечатанных бумаг на стол около мрачного Хаоса. Тот молча поднял голову, наблюдая за бывшим приятелем. – И девочка Альбина, так яро ищущая встречи с твоей обожаемой Верочкой, оказывается дочерью того самого, что вел дело об убийствах девушек. Занятно, – повторил нараспев, о чем-то задумавшись.

– Вот тебе и любительница тайн, – буркнул Глеб, припомнив определение, данное когда-то Томом. – Пришло ее время. Давай, сгребайся живо. Поедем.

– Папаша отбыл в мир иной, так и не добравшись до убийцы, и теперь уже дочурка перехватила эстафету. Собственно, почему нет? А потому… – Том в задумчивости говорил сам с собой, великодушно разрешая послушать и Глебу. – Потому что она слишком зеленая для таких дел. Вот что не вяжется.

– Сколько ей?

– Посчитай. Девчонка только поступила в школу МВД. Можно сказать, едва успела вступить во взрослую жизнь.

– И сразу дёрнула по стопам отца?

– Вряд ли с чьей-то подачи, скорее, импровизирует на ходу.

– Ты что-то балакал о ее связях…

– Есть такое. В основном ее контакты – это бывшие сослуживцы почившего папаши, в чьей памяти еще жив светлый героический образ полковника Сафонова. С их помощью девчонка сумела получить зацепку на твою Веру, но вряд ли продвинулась дальше ее поисков.

– И ты все еще будешь втирать, что зашнырил от меня все это по наивняку?

Том усмехнулся.

– Скажем, у меня были отдельные фрагменты одной большой истории, но сами по себе они не имели никакого смысла. Пока не собрались в единую картину.

– Если у тебя есть что-то еще, выкладывай сразу, – предупредил Хаос.

Том дернул плечом, помолчал с полминуты, демонстрируя работу мысли, и все же отрицательно мотнул головой.

***

Отчаяние нарастало. Все время они только и делали, что цеплялись за очередную едва всплывшую ниточку, которая в итоге обрывалась прямо у них в руках, не оставляя ничего, за что можно было бы ухватиться прочнее и продолжить тщетные поиски с новой отправной точки. И этот след с Альбиной Сафоновой никуда не вел, так как девица уже который день не появлялась в своей квартире. Никто знать не знал, куда она могла подеваться. Шустрый Костя быстро пробежался по соседям и выяснил, что девчонка, по сложившемуся общему мнению, сама по себе довольно странная. Многие даже не знали ее имени. Ее не было ни слышно, ни видно; она покидала квартиру так же бесшумно, как возвращалась. Никто не ходил к ней в гости, да и вряд ли она вообще с кем-то общалась. Отстраненная, с панически бегающим взглядом, вызывающим опасения у окружающих. Пару раз соседка видела, как Альбина, минуя лифт, двигалась к лестнице, хотя логичнее было бы воспользоваться именно им, учитывая, что жила она на восьмом этаже. Последний аргумент казался довольно спорным, но в совокупности с другими сведениями удачно вписывался в набросок портрета девчонки.

Глеб смолил сигарету у входа в подъезд.

Когда за Томом хлопнула тяжелая подъездная дверь, он выбросил окурок в ближайший сугроб, образовавшийся на месте цветника, и сделал шаг по направлению к бывшему приятелю. В ответ на невысказанный, но подразумевающийся вопрос тот сморщился и покачал головой, подтверждая очередную неудачу. Не говоря ни слова, Глеб развернулся и пошел к машине, в целях конспирации припаркованной на углу соседней улицы.

– Душняк, – пока Том устраивался на соседнем сидении, Хаос спешно прикурил новую сигарету и швырнул зажигалку в проем у рычага.

– Не кипишуй. Может, и к лучшему, что девка испарилась бесследно? Думаю, мы ползем в верном направлении… Глеб, – добавил Том, чуть помедлив, и бросил короткий взгляд на бывшего друга.

– К чертям твои базары. Ты только и делаешь, что треплешь языком, а толку от всего этого – ни хрена!

– Даже жаль, что я в кои-то веки никого не похищал, а то бы сейчас поделился с тобой ценными сведениями, – буркнул Том, морщась от густого запаха сигаретного дыма, пропитавшего салон автомобиля. – Окно открой.

– Чего?

– Окно открой, говорю.

– Перетопчешься, – но, выдержав паузу, Хаос все же зажал кнопку, впуская внутрь салона холодный зимний воздух с улицы.

– Эй, – позвал Том спустя какое-то время нерушимого молчания. Не отрываясь от сигареты, Глеб нехотя повернулся к нему. – Еще не все нити оборваны, брат.

– Ништяково… Так ты балакал, когда крошил мне зубы в месиво? – презрительно усмехнулся Глеб, выдыхая никотиновый воздух в раскрытое окно. – Или когда как падаль держал у себя в подвале, спускал с цепи своих подкованных шавок, да?

– Не всегда мы можем поступать так, как хотим. Иногда приходится делать то, что нужно.

– К примеру, гасить меня, как подзаборного щенка?

– Сам видишь, все изменилось. Теперь гасят как раз меня, – Костя равнодушно передернул плечом, отворачиваясь к окну со своей стороны.

– Ага. А я, напротив, стал твоим братом, – Глеб издевательски выпятил нижнюю губу. – Чертовски удобно.

– Я пытаюсь тебе помочь.

– Чтобы потом уже Я помог тебе.

– А что? Годы идут, бабки захватывают мир, но старый-добрый бартер по-прежнему процветает, и думаю, еще очень нескоро выйдет из оборота.