Мир, которого нет

– Нам надо подумать, как мы будем выходить. Осталось не так много шагов. – В голосе Судьи чувствовалось беспокойство.

– Что там думать? Пройдем через дверь и всё, – Антону очень не понравился этот разговор, и вот зачем Секундомер его затеял?

– Солнечные часы. Где будут они?

– Я понял, о чем ты, – встрял Шестереныш. – Думаешь, дверь может закрыться, и истукан останется на солнечной стороне стоять перед дверью, дожидаясь помощи своих детишек?

– Возможно. Кто-то должен будет вытолкнуть создателя и закрыть за нами дверь.

Повисшая над Пустошью тишина была ужасней шепота песочных часов. Наконец, Шестереныш твердо сказал:

– В том, что все мы здесь оказались, есть моя вина. Значит, мне и быть позади.

– Не люблю, когда за моей спиной кто-то стоит. Я не доверяю этим часам и людям. За спиной стоят только враги. Так что не мешкайте, когда будете вытаскивать Солнечные часы, а затем и меня, – покачал головою Секундомер.

– Господин Судья, так Вы же тоже окажетесь за чужими спинами. Нашими с Шестеренышем.

– Значит, не доверяйте мне, – после некоторой паузы сказал Секундомер.

Больше эту тему никто не подымал. Как и любую другую. Слишком уж тяжелым оказалось вынужденное путешествие, изменив всех его участников.

Последний визит на ночную сторону сулил новые трудности: Судье нужно было поменяться местами с Солнечными часами. И к этому нужно было подготовиться. Вот уже несколько переворотов компания с неимоверным трудом пыталась поставить на место Судьи каменную статую, да так, чтобы не подвергнуть жизнь Секундомера опасности. Методом проб и ошибок, к счастью, не приведших к трагедии, решение было найдено. Весь оставшийся путь Судья держался сбоку от похищенного, и прятался от осколков за камнем, а затем просто ступил назад. По какой-то причине в Пустоши не было возможности вернуться: куда бы ни ступал путник, он всегда оказывался на шаг вперед, а вот положение в группе измениться могло – если стоял справа от компаньона, то и на другой стороне появишься справа от него.

Жуткие стеклянные Стражи почти вплотную подошли к беглецам. Казалось, можно было рассмотреть и пересчитать песчинки у них внутри. А пекло солнечной стороны не поддавалось никакому описанию, от раскаленных песков у Антона уже появились ожоги. Но всё это было ерундой по сравнению с тем, что выпало на долю Секундомера, оставшегося позади Солнечных часов.

Когда Антон открыл дверь, за нею показался какой-то типичный подвал одного из жителей Страны часов: нераспечатанные коробки, какие-то старые вещи. В общем, все как всегда, ничего примечательного. Но сколько же эмоций он вызвал! В первую очередь у Судьи, только сейчас полностью вспомнившего ту – прежнюю – жизнь в мире, до которого подать рукой. Один шаг и он дома! Как же давно это было!

Первым шагнул Антон, а вслед за ним – Шестереныш. Как только ребята оказались за пределами Пустоши, они сходу принялись тащить порядком поднадоевшее и давно мешающее каменное изваяние, упорно не желавшее протискиваться в дверной проем. Антон понятия не имел что такое «каракатица», но в подобных случаях папа всегда называл такие неудобные вещи «растопырившимися каракатицами». К тому же, вес внушительный. Одна морока с ним, но и оставлять нельзя. Мало ли к чему это приведет?

– Ну же, пролезай, болван тяжелый! И на чем ты так отъелся в своих песках? – в сердцах бросил Шестереныш.

С горем пополам, Солнечные часы оказались в темном подвале, а сверху на механизм упал Секундомер с растекшимся по мантии масляным пятном…

Не верящий собственным глазам Антон уставился на стеклянный осколок алебарды, торчащий из спины Судьи, в то время, как Шестереныш захлопнул дверь в Пустошь зыбучих песков.

– Он… что, умер? Господин Судья! Господин Судья!

Мальчишка вытащил осколок и попытался перевернуть раненого. Раздался странный хрип, и прозвучало короткое:

– Дома… Я дома…

– Господин Судья, мы Вас спасем! Не надо говорить, не тратьте силы!

– Прости, что… Толкнул в Пустошь… И спасибо, что дал шанс увидеть дом, невыносимый отрок А…

– Антон. Меня зовут Антон. Пожалуйста, не говорите!

Судья последний раз вдохнул и закрыл глаза.

– Господин Судья! Не надо! Пожалуйста! Очнитесь, я Вас прошу! Господин Судья!

К Антону подошел его спутник и положил ему руку на плечо. Нужно было сказать ребенку какие-то слова утешения, но все они попрятались где-то далеко на задворках памяти и совсем не желали складываться в единую стройную речь. Мальчик никогда не привязывался к местным обитателям, считая их обычными механизмами, достойными лишь насмешки за страстное желание подчиняться глупым порядкам Часоглава. Как он ни отгонял от себя подобную мысль, за время путешествия Антон успел привязаться к чудаковатому Секундомеру, и теперь попросту был подавлен и ошарашен случившимся не меньше своего спутника. Кое-как собравшись духом, Шестереныш обратился к спутнику:

– Мальчик мой, Судья не для того пожертвовал жизнью, чтобы мы с тобой опустили руки и забыли, зачем вернулись. Твоя сестра все еще у Часоглава и мы должны ее спасти.

– Угу…