Читаем Мир, где тебя нет (СИ) полностью

— Все предыдущие периоды были короче? — не спеша озвучить свои мысли, протянул он, угадывая перед собой нечто вроде замаячившей истины — и ощущение то было далеко от удовлетворения.

Если самого Трея всё ощутимее допекал зуд, раздраконенный запахом книжной плесени и рассеянной в воздухе пылью, Магистр всё более напоминал ему человека, захваченного приступом головной боли. Он и ответил так, словно каждое произнесённое слово превращается в гвоздь, который забивают в темя.

— Гораздо. Думаю, лет полста. Может, век.

Коротко прикинув, Трей свистнул.

— И только то? Да уж, не густо. Там не то что герцогство, годный сарай построить не успеешь, пока очередная волна скверны не законопатит в норы. Так как же вышло, что нам выпала этакая роскошь — ажно десять веков спокойствия?

— Аваллар, — нависнув над столом с уже бесполезными манускриптами, произнёс Демиан, едва размыкая губы. — Он это устроил.

В первую секунду Трей, не удержавшись, фыркнул и тотчас после ухмыльнулся, пряча обескураженность за иронией.

— Это он сам тебе сказал?

Вопрос повис в омертвелом, без движения, воздухе. В пыли и плесени, выдавивших воздух, — ими они и дышали. Ненужный — Грань и Бездна, Трей не понимал как, но чувствовал, что лишний — вопрос.

Магистр уткнул пальцы в виски, с силой, словно хотел пробить кости насквозь.

— Если так, то его дар... — заходя с другой стороны, начал Трей.

Демиан скривился, словно возле самой его головы взорвался огненный шар.

Дар?.. Полагаешь, это был дар? Что ж, он и сам в это верил.

Вот они и вернулись к тому, с чего начали. Что поделать, — из всего вышесказанного Трей вынес лишь, что не способен мыслить такими масштабами и изменить привычный угол зрения, следовало это признать. Вот только...

— И младенец в колыбели, и впавший в детство старик твёрдо знает одно: то, кем был Аваллар. — Трей и сходу бы и не ответил, к чему заупрямился, словно сам был дитя или древний дед. Но ведь должен же остаться стоять неколебимо хоть один столп среди всех пошатнувшихся и разбитых опор? Дем не пощадил ни одну, словно шутя или на спор прошёлся по всему, что составляло основу мироздания. Теперь, когда они как никогда нуждались в опорах...

— И кто он для тебя? — негромко сказал Магистр, с такой болезненной — и колкой — полуулыбкой, что нельзя было ответить иначе как вызовом.

— Тут я не оригинален, — процедил Трей, — для меня, как и для всех. Герой. Спаситель. — Пожал плечами, поглядел с прищуром: — А что же для тебя?

Угол искривлённого рта пополз вверх; Демиан откачнулся от опоры.

У Трея разом заныли все зубы от резкого, глумливого хохота.

— Самонадеянный дурак! — зло выплюнул Магистр, отсмеявшись, но смех, казалось, продолжал душить его, как душит кашель. — Не способный видеть дальше собственного носа... не говоря про минувший срок. "Спаситель!"... ха. Он, видишь ли, имел превратное суждение о людях, хотя, казалось бы, ему ли... — Трей поймал себя на том, что стоит, плотно сомкнув губы, в то время как Демиан продолжал усмехаться, словно какой-то грязной шутке... в нём всё меньше узнавался его друг, его брат, и, казалось, Трею приходилось всё дольше, всё пристальнее вглядываться в того, кто всё дальше уходил в т`ени. — Что бы там ни плели взрастившие тебя легенды, братишка, при жизни ему было, по большей части, плевать на людей... Что, однако, не помешало ему... Зато по смерти — о! Как в самой выверенной жреческой проповеди, за Грань он ушёл в лучезарном заблуждении, приписав дальнейшим поколениям много лучшее, нежели они заслуживали.

Трей прослеживал движения и мимику того, кто был ему побратимом. Где-то вглуби едва слышимо звенело.

— Зачем ты это делаешь? — устало спросил он.

И, как ни смотрел, не увидел миг, который вернул ему его брата.

Тени схлынули, скукожились, забились в складки мантии. Демиан провёл по лицу раскрытой ладонью.

— Он не хотел умирать напрасно. Он верил, Трей, он в самом деле верил, что отыскал путь к спасению. Что стал им. Но не предусмотрел того, чем обернётся оплаченная им отсрочка. Предел получил века прогресса, века просвещения и мира... мира! Прежде занятые лишь своим сохранением народы выстроили дороги, возвели укрепления и выковали мечи. Обратили против таких же разумных созданий. Разобщённый, неверующий мир, волочащий за собой многовековой груз грехов, — вот к чему привёл тот светлый путь. Путь Аваллара.

— Это не отменяет того, кем он был. Кем его знают поныне, — тихо произнёс Трей. — Никто не в силах предвидеть все последствия своих решений. Он не стал исключением — только и всего. Но это не его вина.

Демиан помолчал, с едва склонённой головой слушая его слова. Словно что-то разрешив для себя, ненадолго закрыл глаза.

— Худшее не в этом. — Только в его лице что-то расслабилось, как черты застыли. Ладонь накрыла начертанный на столе символ. — Наше "лето" задержалось сверх всякой меры. А "зима", меж тем, не прекращала набирать силу.

Словно та самая спираль выстрелила в мозгу. Трей грязно выругался — собственно, это всё, что ему оставалось.

Запруда, переполненная сверх всякой меры запруда, и плотина уже разрушена.

Перейти на страницу:

Похожие книги