Мир, где меня ждут

— Перестань, мама, что с ними будет! — с присущей молодым людям беспечностью отмахнулась от материнских переживаний Корсанна. — Папа с братьями переждут где-нибудь непогоду. Да и, наконец, путь до В`ергаса неблизкий, и прийти они должны никак не раньше, чем завтра к полудню. Так что не изводись и успокойся.

— Милостивая Хозяйка, как у тебя всё просто! — всплеснула руками Симуна, и излишне невозмутимой дочери наверняка пришлось бы еще долго выслушивать познавательную лекцию на предмет собственного бессердечия, если бы на общем звуковом фоне бешеного воя ветра и дребезжания ставень не раздался звук, который заставил обеих женщин растерянно переглянуться.

— Мам, ты тоже слышала этот стук?

— Неужели Харм с мальчиками вернулся? — недоуменно наморщила лоб Симуна.

— Да нет, слишком рано, чтобы это были они, — решительно покачала головой Корсанна. — Еще вечер, а они, раньше, чем к утру, никак не успеют! Но кто тогда так поздно? Вдруг варнаки какие?

Услышав последние слова дочери, Симуна заметно побледнела, но, тем не менее, твердо взяла в руки тяжелый ухват, приготовившись храбро защищать дочь и нажитое добро. Стук повторился, правда, сейчас он прозвучал почти неслышно, будто это ветки, раскачиваясь на ветру, били в дверь, а не алчущие легкой наживы разбойники. Слабый и жалобный женский голос, донесшийся до слуха затаившихся хозяек дома, окончательно разуверил их в версии о бандитах.

Решительно отставив импровизированное оружие, Симуна поспешила раскрыть двери, Корсанна пошла вслед за матерью. Едва был снят засов, в женщин ударил тугой порыв ледяного, пронизывающего до самых костей ветра, щедро сдобренного пылью и острыми обжигающими каплями дождя вперемешку с градинами. Симуна только потрясенно ахнула, когда на миг полыхнувшее в небесах близкое зарево осветило измученную, едва стоящую на ногах молодую женщину. Незнакомка явно добрела до их дома из последних сил и сейчас готова была упасть без сознания, и Симуна, глядя на искаженное страшной болью, неестественно бледное лицо, не поручилась бы, что девушка впоследствии поднимется. Дрожащие тонкие пальцы отчаянно цеплялись за дверной косяк.

— Умоляю вас… Помогите…

Странная девушка бессильно покачнулась и рухнула на руки растерянных Симуны и Корсанны. Вдвоем они донесли потерявшую сознание незнакомку до кровати. Корсанна застыла каменным изваянием, непонимающе глядя на безжизненно вытянувшуюся на низком ложе ночную гостью, по лицу которой разлилась мертвенная бледность. Внезапно всё тело неизвестной содрогнулось, словно от судороги, правильные черты совсем еще юного лица искривила гримаса нечеловеческих страданий. Симуна первая пришла в себя.

— Ну, чего стоишь, дуреха? Живо нагрей мне воды да притащи чистых тряпок, будешь мне помогать! — распорядилась женщина, мигом приобретя прежний деловитый вид. Корсанна недоуменно уставилась на мать, не сдвинувшись с места.

— В чём…помогать?

— Послала же Хозяйка доченьку! — всплеснула руками женщина. — Делай, что тебе говорят, не время задавать вопросы. Как бы эта бедняжка раньше срока к праотцам не отправилась и ребеночка с собой не прихватила…

— Какого ребе… — начала Корсанна, но, перехватив многообещающий взгляд матери, подавилась вопросом и побежала исполнять поручения. С возложенной на нее миссией, надо сказать, Корсанна справилась довольно шустро. Когда она вернулась с ворохом чистого полотна и тазиком нагретой воды, мать уже вовсю хлопотала возле странной девушки, которая сейчас находилась в каком-то странном состоянии — нечто среднее между бредом и бодрствованием, когда сознание то и дело скатывается за край, но теперь это было для нее избавлением, милостью Хозяйки, помогающей переносить выпавшие на ее долю мучения. Большие зеленые глаза, в которых плескались океаны боли, затянутые туманом беспамятства, устремились прямо на Корсанну, но юная крестьянка готова была поклясться, что незнакомка ее не видела. С бледных, искусанных губ сорвался мучительный стон, а за ним — имя, короткое и красивое, несущее в себе такую неизбывную тоску и печаль, что Корсанне захотелось расплакаться над чужим несчастьем. Кого сейчас звала эта странная умирающая девушка? Она не знала ответа. Но поняла, каким-то неведомым чувством, а, может даже, со-чувствием, что, кто бы он ни был, он не придет к зеленоглазой страннице. Ни сейчас. Ни когда-нибудь вообще…