Милюков

Огромным подспорьем в работе была не только великолепная библиотека. Павел Николаевич на протяжении многих лет собирал личный документальный архив, который ему удалось вывезти из России. М. Алданов рассказывал, что, участвуя в различных съездах, конференциях, собраниях, слушая всевозможные доклады, Милюков исправно записывал выступления ораторов, записи сохранял, рассортировав их таким образом, чтобы в нужную минуту найти необходимое. Однажды Алданов и Н. Д. Авксентьев попросили его выступить на чествовании 75-летия известного народника Николая Васильевича Чайковского. Дав согласие, Милюков добавил, что расскажет, как слушал Чайковского много лет назад в Лондоне. «Неужели вы помните, что Н. В. тогда говорил? — Да ведь это у меня записано, я могу найти». «Мы только развели руками»^{873}.

Новых крупных исследовательских трудов Милюков не писал, но неоднократно выступал с популярными статьями на исторические темы, главным образом в связи с круглыми датами. Интересно, что его статья «Петр Великий и его реформа», опубликованная в Праге к двухсотой годовщине смерти Петра I, значительно смягчала оценки, когда-то данные автором первому российскому императору в магистерской диссертации и других исследованиях конца XIX века: воздавала должное гению императора, подчеркнула национальный характер его реформ, их необходимость и органичность^{874}.

Устные выступления Павел Николаевич, как правило, посвящал современной ситуации в СССР, причем его оценки менялись по мере корректировки большевистского курса. По воспоминаниям весьма популярного в эмигрантских кругах поэта, композитора и певца Александра Вертинского, Милюков «неутомимо читал лекции о каких-то «сдвигах», «термидоре» и «неизбежном поправении» большевиков, обещая скорое возвращение домой»^{875}. Именно так, весьма примитивно, воспринимали большинство эмигрантов сущность позиции Милюкова, которая, конечно же, была несравненно сложнее.

Появлялись и его новые произведения, носившие в основном политологический характер с исторической ретроспективой.

Милюков в полной мере пользовался своей известностью (хотя в среде правых, монархистски настроенных эмигрантов она была сопряжена с неприязнью и осуждением). В 1929 году по случаю его семидесятилетия редакция «Последних новостей» устроила пышное чествование. Близкие к нему люди говорили, что он согласился на чествование по чисто политическим соображениям, воспринимая его своеобразным «смотром демократических сил»^{876}.

Думается, это верно лишь отчасти. Милюков, неизменно высоко оценивавший свою деятельность, считал заслуженными восхваления, которые раздавались во время празднования, состоявшегося не только в Париже, но также в Праге, Берлине, Варшаве, Риге, Нью-Йорке. Помимо Парижа, наиболее торжественно юбилей отмечали в Софии.

Болгария во главе с премьер-министром Андреем Ляпчевым, в свое время имевшим с Милюковым тесные связи, испытывала особую благодарность за поддержку ее позиции по македонскому вопросу на протяжении многих лет. Болгарское правительство наградило Павла Николаевича немалой суммой — 270 тысячами левов (именно эти деньги позволили приобрести недвижимость на средиземноморском побережье). Общество болгарских писателей выпустило иллюстрированный сборник, посвященный юбилею. 23 января 1929 года Софийский университет удостоил юбиляра звания почетного доктора и выслал ему соответствующий диплом^{877}.

В приветствии Милюкову от 18 марта 1929 года говорилось: «Болгарская академия наук высоко ценит Ваши научные труды. Вы интересовались не только вопросами русской культуры и истории, но и вопросами, которые касаются нас, болгар. Ваши «Письма из Македонии», обнародованные в «Санкт-Петербургских ведомостях», Ваша статья «О сербско-болгарских отношениях по македонскому вопросу» и Ваше ценное участие в расследовании Карнеги свидетельствуют не только о Вашей чисто научной деятельности, но и о Ваших широких международных интересах, в частности о Вашем интересе к болгарскому народу, его истории и его культуре. И теперь, когда Вы вынуждены жить далеко от отечества, за границей, Ваши научные интересы не уменьшились, и Вы не только руководите ежедневной газетой «Последние новости», не только сотрудничаете в других периодических изданиях, но и в состоянии издавать на иностранных языках труды, которые широко освещают значение и историческую роль великого русского народа в нынешние времена»^{878}.

Как видим, болгары хорошо знали направления деятельности Милюкова и в прошлом, и в настоящем. Ведь в эмиграции Павел Николаевич продолжал поддерживать связь с ними. Он, например, представлял окружающим «свою хорошую и добрую знакомую» Юлию Малинову, жену бывшего болгарского премьера, которая хотела познакомиться с эмигрантами из России^{879}.

В Праге был образован комитет по изданию юбилейного сборника в честь семидесятилетия Милюкова, члены которого обратились ко многим общественным деятелям с просьбой прислать статьи, получили воспоминания ряда эмигрантов и опубликовали соответствующий том^{880}.