Милюков

Перед началом работы, 17 февраля, состоялось совместное заседание кадетской парламентской фракции и ЦК, на котором были намечены первые шаги Думы «во избежание провокаций со стороны правых»: выборы председателя, утверждение наказа и временных правил работы, проверка полномочий депутатов через специальные комиссии, ознакомление с законопроектами, образование из состава фракции комитета из пяти — семи человек для сбора сведений о нарушениях избирательного законодательства^{393}.

По инициативе Милюкова кадетский ЦК на своих следующих заседаниях решил укрепить фракционную дисциплину. По существу, именно решение ЦК излагалось в документе фракции от 9 апреля 1907 года: «1. Все вопросы тактики должны решаться парламентской группой совместно с центральным комитетом (в общих собраниях) и лишь в исключительных случаях в стенах Государственной думы решения в силу необходимости принимаются одной парламентской группой. 2. Во всех отступлениях от принятых партией (партийными] съездами) постановлений принадлежащие к партии члены Государственной думы должны давать отчет органам партии»^{394}.

Милюков в воспоминаниях, как бы извиняясь за то, что стремился взять парламентскую фракцию «под уздцы», писал, что в нее входили ученые, профессиональные юристы, партийные идеологи, специалисты разных отраслей и по культурному уровню она продолжала стоять на первом месте, «но политической инициативы в ее среде не было, она нуждалась в руководстве извне и следовала решениям партии и ее установившейся традиции»^{395}.

Да и таких тесных связей, как с однопартийцами, заседавшими в Первой Государственной думе, Милюков теперь не имел. Из его воспоминаний и архивной документации складывается впечатление, что он, начав руководство «из буфета», постепенно терял интерес к работе Думы, реже там появлялся, сосредоточил основное внимание на подготовке статей для «Речи» и своего нового детища — «Вестника Партии народной свободы», еженедельного журнала, начавшего выходить 22 февраля 1906 года под редакцией В. Д. Набокова при активном участии П. Б. Струве, И. В. Гессена и других партийных деятелей. Милюков печатался в «Вестнике» с первого номера, но именно в 1907 году его публикации стали появляться особенно часто. Он критиковал политику правительства Столыпина, причем его материалы были, как правило, более остры, чем умеренно-либеральные выступления Набокова и Гессена. Столь же энергично Милюков через «Вестник» обрушивался на крайне левые силы, особенно на большевиков.

Реже вмешиваясь в ход прений в Думе, в подготовку выступлений депутатов от кадетской партии, Павел Николаевич всё же неуклонно направлял работу фракции, являясь ее «главным рупором и толкователем» на страницах печати^{396}. В результате появился второй сборник статей Милюкова, посвященных думской деятельности кадетов^{397}.

Автор оценивал подготовку и проведение выборов во Вторую Государственную думу на фоне политического положения в стране, борьбы правых, центра и левых; конкретизировал тактику кадетов в Думе, направленную на ее сохранение как парламентского органа, рассматривал расстановку сил в ней; отмечал возможность вступления кадетской фракции по некоторым вопросам в коалицию с октябристами, занимавшими более консервативные позиции. Он считал, что социал-демократы в Думе оказались в изоляции из-за отсутствия конструктивной позиции и постоянных противоречий между большевиками и меньшевиками. Милюков стремился проследить, какие социальные слои стояли за отдельными партиями и движениями, прошедшими в Думу, какие вопросы и законопроекты обсуждались на заседаниях, какие решения принимались, каким образом кадеты, преодолевая огромные трудности, пытались найти общий язык с правительством. Особое внимание было уделено обсуждению Думой аграрного законодательства.

Общая нерадостная оценка итогов собственной деятельности в эти месяцы, отразившаяся в статьях «Речи» и «Вестника», позже была зафиксирована в воспоминаниях Милюкова: «Отдана здесь дань и моему пессимизму относительно окончательного исхода, пессимизму, который, впрочем, широко разделялся не в одних только наших рядах. Это настроение набрасывало какой-то флер на всю нашу работу. Но хотя надежда убывала, уныния у нас не было. Мы честно делали свое дело, не уступая ни нападкам слева на наше бессилие, ни уговариваниям и намекам из правящих сфер на возможность компромисса, ни издевательству и злорадству правых по поводу нашей неприступности»^{398}.

Пессимизм Милюкова был вполне оправдан. Состав Думы вновь не устраивал высшие власти империи. Столыпин искал предлог для роспуска и этой Думы. Окончательно вопрос для премьера был решен после того, как социал-демократ, меньшевик Аршак Герасимович Зурабов при обсуждении вопроса о призыве в армию заявил: «Армия будет великолепно воевать с нами, и вас, господа, разгонять, и будет терпеть поражения на востоке»^{399}.