Читаем Микеланджело. Жизнь гения полностью

Микеланджело впоследствии поведал Кондиви, что, когда он уезжал из Феррары, д’Эсте весело промолвил: «Микеланджело, вы мой пленник. Если хотите, чтобы я вас освободил, обещайте мне написать для меня картину или изваять скульптуру, все, что угодно, как вам заблагорассудится»[1093].

В этом шутливом замечании сквозила зловещая угроза. Оказаться в плену у Альфонсо д’Эсте не сулило несчастному, которому не посчастливилось разгневать герцога, ничего хорошего. В 1506 году он заточил в темницу двоих своих братьев, Джулио и Ферранте, составивших против него заговор. Почти четверть века спустя, когда Микеланджело нанес визит герцогу, они до сих пор томились в феррарском замке[1094]. Позднее д’Эсте письмом напомнил Микеланджело, что давно хотел получить для своей коллекции какую-либо его работу. Важно, что Микеланджело сохранил в памяти довольно мрачную шутку герцога: «Вы мой пленник». Именно так художник воспринимал свои отношения с покровителями: они связывали его, ограничивали его свободу. Однако он волей-неволей согласился написать для герцога картину.

Вернувшись из Феррары во Флоренцию, Микеланджело продолжил наблюдать за модернизацией укреплений. На этой стадии усиление городских стен представляло огромную проблему. В июле старшина Нове делла Милиция Маркантонио Картолайо заметил, что двести человек работают над ними не покладая рук, «днем и ночью»[1095][1096].

Микеланджело закрыл возвышающийся над городом холм Сан-Миньято целой системой абсолютно новаторских для того времени бастионов и куртин, которые, по описаниям видевших их, «чудесным образом повторяли очертания ландшафта»[1097].

Эти созданные на крайний случай сооружения возводились из земли с добавлением соломы и удерживались облицовкой из необожженных кирпичей. А фортификации на Сан-Миньято были лишь наиболее важными из оборонительных укреплений, спроектированных Микеланджело; были еще бастионы Порта алла Джустиция и Порта Сан-Джорджо.

В целом это была гигантская, хорошо согласованная операция, во время которой Микеланджело наверняка весьма пригодилось его умение руководить большим коллективом, приобретенное при работе в Сан-Лоренцо. Некоторые члены его бывшей команды, рабочие и десятники, которых он прежде нанимал, теперь под его началом укрепляли фортификации. Горькая ирония заключалась в том, что часть прекрасного мрамора, добытого ценой таких усилий и материальных затрат для возведения величественных зданий по заказу пап из рода Медичи, пошла на пушечные ядра (один резчик высек шестьсот шестьдесят четыре таких ядра)[1098].

В августе – начале сентябре стало ясно, что Флоренция утратила всех союзников и что ей придется вступить в войну или достичь какого-то соглашения с Климентом. 12 августа, когда император прибыл в Геную, флорентийскому посольству объявили, что император не примет его, пока флорентийцы не примирятся с его другом папой[1099]. Карл настоятельно советовал Флоренции сделать это, если она хочет избежать судьбы Рима. Почти одновременно Флоренция получила весть о том, что Франция заключила сепаратный договор с императором. Коньякская лига распалась.

В соответствии с тем новым соглашением, которое объединило его с папой, Карл принялся уничтожать Флорентийскую республику, вознамерившись вернуть город под власть Медичи, а в конечном счете под свою собственную. Флоренцию, непредсказуемое, нестабильное и независимое государство, он мечтал превратить в верную и надежную часть собственной империи.

14 сентября имперское войско вступило на флорентийскую территорию и осадило Кортону. Политическая и военная ловушка захлопывалась: очевидно, что Флоренцию ожидало нападение врага и, весьма вероятно, судьба Рима[1100]. Одновременно возведение фортификаций достигло апогея. 20 сентября 1529 года Синьория объявила, что все мужчины в возрасте восемнадцати–пятидесяти лет призываются на строительство укреплений.

Тем временем Микеланджело заподозрили в измене. Главнокомандующий флорентийскими войсками, болонский кондотьер по имени Малатеста Бальоне, оставил несколько пушек без охраны за пределами бастионов, которые Микеланджело спроектировал для Сан-Миньято. Микеланджело спросил у офицера Марио Орсини, почему Бальоне так поступил, и услышал в ответ: «Знайте же, что все его родичи – предатели, и он тоже изменит нашему городу»[1101].

Микеланджело в ужасе отправился в Синьорию и передал все, что увидел и услышал. Он стал убеждать чиновников, что городу угрожает опасность и что есть еще время принять меры предосторожности, если они того хотят. Однако вместо благодарности они обрушились на него с упреками, повторяя, что он-де «слишком подозрителен и робок»[1102]. Так Микеланджело донес на главнокомандующего флорентийскими силами, который мог ему впоследствии отомстить, и ничего не добился.

Перейти на страницу:

Все книги серии Арт-книга

Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Ван Гог. Жизнь
Ван Гог. Жизнь

Избрав своим новым героем прославленного голландского художника, лауреаты Пулицеровской премии Стивен Найфи и Грегори Уайт-Смит, по собственному признанию, не подозревали, насколько сложные задачи предстоит решить биографам Винсента Ван Гога в XXI веке. Более чем за сто лет о жизни и творчестве художника было написано немыслимое количество работ, выводы которых авторам новой биографии необходимо было учесть или опровергнуть. Благодаря тесному сотрудничеству с Музеем Ван Гога в Амстердаме Найфи и Уайт-Смит получили свободный доступ к редким документам из семейного архива, многие из которых и по сей день оставались в тени знаменитых писем самого Винсента Ван Гога. Опубликованная в 2011 году, новая фундаментальная биография «Ван Гог. Жизнь», работа над которой продлилась целых 10 лет, заслужила лестные отзывы критиков. Захватывающая, как роман XIX века, эта исчерпывающе документированная история о честолюбивых стремлениях и достигнутом упорным трудом мимолетном успехе теперь и на русском языке.

Грегори Уайт-Смит , Стивен Найфи

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги
Галерея аферистов
Галерея аферистов

Согласно отзывам критиков ведущих мировых изданий, «Галерея аферистов» – «обаятельная, остроумная и неотразимо увлекательная книга» об истории искусства. Но главное ее достоинство, и отличие от других, даже не в этом. Та история искусства, о которой повествует автор, скорее всего, мало знакома даже самым осведомленным его ценителям. Как это возможно? Секрет прост: и самые прославленные произведения живописи и скульптуры, о которых, кажется, известно всё и всем, и знаменитые на весь мир объекты «контемпорари арт» до сих пор хранят множество тайн. Одна из них – тайна пути, подчас непростого и полного приключений, который привел все эти произведения из мастерской творца в музейный зал или галерейное пространство, где мы привыкли видеть их сегодня. И уж тем более мало кому известны имена людей, несколько веков или десятилетий назад имевших смелость назначить цену ныне бесценным шедеврам… или возвести в ранг шедевра сомнительное творение современника, выручив за него сумму с полудюжиной нулей.История искусства от Филипа Хука – британского искусствоведа, автора знаменитого на весь мир «Завтрака у Sotheby's» и многолетнего эксперта лондонского филиала этого аукционного дома – это история блестящей изобретательности и безумной одержимости, неутолимых амбиций, изощренной хитрости и вдохновенного авантюризма.

Филип Хук

Искусствоведение

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии