Читаем Микеланджело. Жизнь гения полностью

Лучшим ответом артиллерийскому обстрелу был бастион – выступающая из крепостной стены платформа, на которой можно было установить оборонительные орудия. Из них можно было вести огонь по противнику, направляя под разными углами или параллельно стенам, если атакующие подходили на расстояние ближнего боя. Эту систему разработало семейство Сангалло, включая старого ментора Микеланджело Джулиано да Сангалло. Осада Флоренции отчасти стала битвой двух архитекторов: Микеланджело, создателя оборонительных укреплений, и племянника Джулиано – Антонио да Сангалло, главного инженера нападающих.

Дошедшие до нас планы, возможно, относятся к концу лета и осени 1528 года, то есть ко времени встречи, на которую Микеланджело был вызван 3 октября на холм Сан-Миньято[1077].

Вероятно, эти рисунки были выполнены отчасти в качестве демонстрационных образцов, чтобы показать городским властям безупречное владение предметом. Если это так, Микеланджело добился своей цели. В январе он был избран в комитет Нове делла Милиция («Nove della Milizia», «Девятерых милицейских начальников»), старинный республиканский правоохранительный орган, изначально созданный для надзора за милицией Макиавелли в годы правления Пьеро Содерини[1078]. Его возродили, как только была вновь провозглашена республика. Микеланджело вошел в высшие круги флорентийской власти, и его возвышение было встречено негодованием. Как вспоминал свидетель политических игр в тогдашней флорентийской республике, «надлежит помнить, что зависти всегда находится место в республиках, особенно если значительную часть населения составляют в них аристократы, как, например, в нашей, ибо они весьма разгневались, узнав в том числе о том, что Микеланджело избран одним из Девятерых»[1079]. Одни видели в Микеланджело величайшего из ныне живущих художников, другие же, вполне объяснимо, – выскочку-ремесленника, стремящегося всеми силами попасть в высшее общество.

План оборонительных укреплений. Ок. 1528–1529

6 апреля 1529 года Микеланджело поднялся еще на одну ступень во властной иерархии. Его назначили на новый пост главного руководителя и прокуратора городских фортификаций, судя по всему учрежденный нарочно для него. Ему положили жалованье, по золотому флорину в день, что давало недурной доход, а это Микеланджело всегда ценил[1080].

Впоследствии он сетовал, что ему потребовалось немало времени, дабы убедить городские власти в том, что жизненно необходимо укрепить холм Сан-Миньято, командную высоту к югу от Флоренции под самыми городскими стенами, но ему так и не удалось объяснить это гонфалоньеру Никколо Каппони, неизменно делавшему ставку не на военные, а на дипломатические методы разрешения конфликта. Политика Каппони заключалась в том, чтобы прийти к соглашению с Климентом VII. Этому курсу, пожалуй самому разумному из возможных, противились страстные сторонники республики, например делла Палла.[1081]

Весьма вероятно, что своим новым назначением Микеланджело был обязан делла Палла и его сторонникам. В начале апреля была учреждена новая Синьория, состоящая из непреклонных противников гонфалоньера; не прошло и нескольких дней, как Микеланджело получил должность главного смотрителя фортификационных сооружений. Спустя несколько дней выяснилось, что Каппони вел тайные дипломатические переговоры с папой; его вынудили оставить пост, он едва избежал пыток и казни[1082]. Его место занял Франческо Кардуччи, еще один выходец из низов, возвышение которого привело аристократов в ярость, как это было в случае с Микеланджело.[1083]

Едва Кардуччи сделался гонфалоньером, как тотчас же, в апреле-мае, послал Микеланджело инспектировать укрепления небольших важных городов, находящихся в вассальной зависимости от Флоренции, включая Пизу и Ливорно[1084]. В июле его направили в Феррару, и Микеланджело подозревал, что его миссия составляет часть заговора с целью не дать ему выполнить его новую работу, то есть укрепить оборону Флоренции.

На самом деле взглянуть на феррарские фортификации действительно стоило, ведь они принадлежали к числу наиболее современных в Италии. Герцог Альфонсо д’Эсте, правитель города, был знаменитым специалистом в области оборонительных сооружений. Однако в задачу Микеланджело входило не просто изучение бастионов, оно было лишь предлогом для переговоров. Его сопровождали флорентийские дипломаты высокого ранга.

Перед самым отъездом Микеланджело в Феррару над Флоренцией сгустились тучи. Климент, прожив почти год в Орвьето, вернулся в Рим с бородой, которую отпустил в знак траура по разоренному Риму. Папа был опечален и унижен, но не вовсе побежден. В конце концов, у него оставался чрезвычайно важный козырь: он по-прежнему был главой христианской Церкви всего западного мира.

Перейти на страницу:

Все книги серии Арт-книга

Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Ван Гог. Жизнь
Ван Гог. Жизнь

Избрав своим новым героем прославленного голландского художника, лауреаты Пулицеровской премии Стивен Найфи и Грегори Уайт-Смит, по собственному признанию, не подозревали, насколько сложные задачи предстоит решить биографам Винсента Ван Гога в XXI веке. Более чем за сто лет о жизни и творчестве художника было написано немыслимое количество работ, выводы которых авторам новой биографии необходимо было учесть или опровергнуть. Благодаря тесному сотрудничеству с Музеем Ван Гога в Амстердаме Найфи и Уайт-Смит получили свободный доступ к редким документам из семейного архива, многие из которых и по сей день оставались в тени знаменитых писем самого Винсента Ван Гога. Опубликованная в 2011 году, новая фундаментальная биография «Ван Гог. Жизнь», работа над которой продлилась целых 10 лет, заслужила лестные отзывы критиков. Захватывающая, как роман XIX века, эта исчерпывающе документированная история о честолюбивых стремлениях и достигнутом упорным трудом мимолетном успехе теперь и на русском языке.

Грегори Уайт-Смит , Стивен Найфи

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги
Галерея аферистов
Галерея аферистов

Согласно отзывам критиков ведущих мировых изданий, «Галерея аферистов» – «обаятельная, остроумная и неотразимо увлекательная книга» об истории искусства. Но главное ее достоинство, и отличие от других, даже не в этом. Та история искусства, о которой повествует автор, скорее всего, мало знакома даже самым осведомленным его ценителям. Как это возможно? Секрет прост: и самые прославленные произведения живописи и скульптуры, о которых, кажется, известно всё и всем, и знаменитые на весь мир объекты «контемпорари арт» до сих пор хранят множество тайн. Одна из них – тайна пути, подчас непростого и полного приключений, который привел все эти произведения из мастерской творца в музейный зал или галерейное пространство, где мы привыкли видеть их сегодня. И уж тем более мало кому известны имена людей, несколько веков или десятилетий назад имевших смелость назначить цену ныне бесценным шедеврам… или возвести в ранг шедевра сомнительное творение современника, выручив за него сумму с полудюжиной нулей.История искусства от Филипа Хука – британского искусствоведа, автора знаменитого на весь мир «Завтрака у Sotheby's» и многолетнего эксперта лондонского филиала этого аукционного дома – это история блестящей изобретательности и безумной одержимости, неутолимых амбиций, изощренной хитрости и вдохновенного авантюризма.

Филип Хук

Искусствоведение

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии