МИФЫ. МИФОподставы

– Это полностью моя вина, – сообщил он. – Мне следовало копнуть глубже. Я должен был тотчас уловить подвох.

– Не кори себя, – сказала Банни. – Гораздо более умные люди, чем ты, соблазнились идеей своего рода бессмертия, и многие из них угодили в ловушку.

– Умнее меня? – переспросил Ааз, прищурив глаза. – Нет. Начнем с того, что умные люди вообще-то отказались инвестировать в пирамиду. Так выпьем же за мой выход из операций с недвижимостью. – Он поднял отремонтированный кубок и сделал глоток. – С меня довольно огромных памятников и грандиозных планов на загробную жизнь. Когда меня не станет, я просто хочу исчезнуть, и пусть все гадают, куда это я подевался.

Сказав это, Ааз оскалил свои четырехдюймовые зубы в ухмылке, при виде которой съежился бы любой смертный.

– Если это так, – спросила Банни, – то почему я только что получила коносамент за хранение на складе двух гигантских кусков камня, доставленных из Эгиды на условиях франко-борт?

– Двух кусков камня? – удивился я.

Ааз махнул рукой:

– Возможно, Гурн разбил мой бенбен до того, как доставил его сюда. Мне нравится считать его сувениром. Да и вообще, он вряд ли понадобится мне в ближайшее время.

– Получается, что у корпорации М.И.Ф. больше нет проблем с проклятиями? – спросил Гвидо. – Надеюсь, нам нет причин беспокоиться о недовольных покупателях, которые приходят сюда качать права?

– Больше никаких проклятий, никаких проблем, – заверил я его. – Все камни, которые Ааз продал для второй фазы, перенесены в фазу первую, что обеспечило степень заполняемости до девяноста двух процентов. Сэмуайз в восторге. Мы ему больше не нужны. Он сказал, что он наш вечный должник.

– Я уже отправила ему счет, – сообщила Банни.

– И лучше бы ему своевременно раскошелиться, иначе ему вскоре понадобится одна из его собственных гробниц, – сказал Гвидо, сдвинув брови к самой переносице. – Из-за него мы впустую потратили массу ценного времени.

– Смотрю, ты заставил Гурна понервничать, пока мы лежали связанными, – сказал я. – Ты и вправду был так уверен, что Диксен вынужден будет просить помощи, чтобы избавиться от проклятия?

– Нет, – признался Ааз, – но что хорошего в том, чтобы начать паниковать и умолять о милосердии? Гурн был бы от этого в восторге. Я постоянно говорю тебе, малыш: репутация – это такая же необходимая часть эффективного мага, как и его реальные успехи.

– Знаю, – сказал я. – А как самочувствие фараона? – спросил я у Корреша, когда тот снова вернулся в свое огромное кресло рядом с креслом Тананды.

– Благодаря тебе и Аазу она снова пышет здоровьем, – сказал тролль и с благодарным вздохом сбросил льняной головной убор. – Хотя ей будет не хватать встреч с Аазом, она настаивает на том, чтобы Гурн сопровождал ее почти каждый момент бодрствования.

– Бедный Гурн, – сказал я, – но зато это не даст ему появиться тогда, когда его меньше всего ждешь.

– Боюсь, что нежные чувства со стороны фараона снизят его эффективность вдвое, – согласился Корреш. – Но если он не будет совать свой нос в чужие дела, значит, проклятие пошло ему на пользу.

– Теперь это вроде как красивый нос, – сказал я с лукавой ухмылкой.

– Внешность – еще не все, – возразила Тананда. – По-моему, его преданность Сузаль достойна восхищения.

– Да, – согласился Ааз. – Такую верность не купишь. Верно я говорю, партнер? – с этими словами мой друг поднял свой стакан и сделал нехилый глоток.

– Верно, – весело поддакнул я, поднимая свой. Остальные присоединились к нам.

В душе я дал себе обещание отправиться на поиски того склада, куда Ааз доставил свой камень. Я хотел заглянуть внутрь. Меня мучило изрядное подозрение, что папирус, который я подписал, предназначался для того, чтобы Ааз мог заказать для меня мой собственный блок. Я не хотел говорить ему то, о чем догадывался. Он явно надеялся сохранить это в секрете. Более того, я хотел проверить, не сохранился ли, часом, тот блок, над которым трудилась Ай-Талек, со всеми его подробностями, столь близкими истории моей собственной жизни, рядом с огромным треугольным камнем, который Ааз выбрал для себя. Было приятно знать, что он думает обо мне. Но я бы ничего ему не сказал. Вот что для меня значит верность.

– В следующий раз одерните меня, если я вдруг слишком эмоционально увлекусь проектом, – сказал Ааз. – Кто-нибудь голоден? Я готов раскошелиться.

– Ты? – удивился Корреш.

– Ага. Ужин за счет… Сэмуайза. – Ааз поднял звякнувший золотыми монетами кошелек. – Я получил от него свои комиссионные за продажи, которые я провел. Ну, так как, Скив? Не хочешь пойти и купить немного еды? Это будет не так пафосно, как в «Le Mouton Suprisee», но зато съедобно.

– Блин, Ааз, я бы с удовольствием, но у меня свидание.

– Свидание?

– А-а-а-а-а! – хором протянули мои партнеры. Банни и Тананда выглядели довольными.

– С хорошенькой секретаршей с черными волосами? – подмигнул Ааз. Я смутился.

– Вообще-то… нет. У нас с ней ничего общего. – Я не хотел говорить ему, каким идиотом я выставил себя перед Мэтт. – Я собираюсь проведать Асуану. С ней не соскучишься.

Ааз приподнял бровь: