Microsoft Word - VK Chapter 1.doc

Я поднимаюсь со своего места. Сука господина Шрейера словно достала

из-­‐за пазухи набор игл и втыкает их в меня одну за другой, стараясь угадать

все мои болевые точки. И я не собираюсь с мученической гримаской терпеть

ее блядскую акупунктуру.

- Что вы улыбаетесь? – ее голос звенит.

- Думаю, мне пора. Передайте господину Шрейеру, что…

- Вам опять жарко? Или тесно? А вы представьте себя на месте этих

людей. Ведь вы караете их только за то…

- Я не могу оказаться на их месте!

- Ах да, этот ваш монашеский обет…

- Дело не в нем! Просто я понимаю, какую цену платим мы все просто из-­‐

за того, что кто-­‐то не может сдержать себя! Я сам плачу эту цену! Я, а не

вы!

- Не врите себе! Вы просто не можете понять этих людей, потому что вы

– кастрат!

- Что?!

- Вам не нужны женщины! Вы заменяете их своими таблетками! Вы

ничего не можете!

- Какого черта?! Все, с меня хватит! Честь имею…

- Вы ведь такой же, как он! Идейный импотент! Смейтесь, смейтесь! Вы

знаете, что я говорю правду!

- Тебе нужно, чтобы я…

- Вы… Что?! Отпустите…

- Ты хочешь, чтобы…

- Отпусти! Тут везде наблюдение… Я… Не смей!

- Эллен! – рокочет в глубине сада вельветовый баритон. – Дорогая, где

вы?

- Мы на пляже! – она не сразу успевает стряхнуть со своего голоса

хрипотцу, и ей приходится через миг переговаривать все заново. – Мы

тут, Эрих, на пляже!

Госпожа Шрейер оправляет смятое кофейное платье, и за секунду до

того, как ее муж появляется из зарослей, успевает дать мне пощечину – злую,

настоящую. Теперь я ее заложник, говорю я себе в тупом безразличии. Чего

мне ждать от этой суки? Отчего она так вдруг на меня взъярилась? Что

вообще только что между нами произошло? Я так и не увидел ее глаз, хотя

шляпа лежит, сброшенная, на песке. Медовые волосы на плече…

- А… Вот вы где!

Он выглядит именно так, как его проекции в новостях. Безупречно.

Совершенно. Со времен римских патрициев такая красота и такое

благородство черт возвращались на грешную землю только единожды – в

Голливуд пятидесятых годов двадцатого века, чтобы потом снова исчезнуть

на долгие столетия. И вот – новое их пришествие. И последнее, потому что

Эрих Шрейер не умрет никогда.

- Эллен… Ты даже не предложила нашему гостю коктейли?

Я смотрю мимо нее – на песок: вокруг шезлонгов он вспахан, как арена

для боя быков.

- Господин сенатор… – я склоняю голову.

В его зеленых глазах – спокойная доброжелательность юберменша и

сдержанное энтомологическое любопытство. Похоже, господин Шрейер не

обратил внимания ни на отброшенную шляпу, ни на следы на песке.

Наверное, он вообще редко глядит себе под ноги.

- Не надо этого… Обращайтесь ко мне по имени. Вы же у меня дома, а

дома я – просто Эрих.

Теперь я киваю молча, не называя его никак.

- В конце концов, сенатор – это ведь просто одна из ролей, которые я

играю, так? И не самая важная. Приходя домой, я выбираюсь из нее, как

из делового костюма, и вешаю в прихожей. Мы все просто играем свои

роли, и всем нам наши костюмы подчас натирают… Хе-­‐хе…

- Простите, – не выдерживаю я. – Никак не могу вылезти из своего.

Боюсь, это моя шкура.

- Это ничего. Шкуру всегда можно спустить, – Шрейер дружески

подмигивает, подбирая брошенную шляпу. – Вы успели осмотреться в

моих владениях?

- Нет… Мы тут разговорились с вашей супругой…

Госпожа Шрейер не смотрит на меня. Похоже, она еще не определилась,

казнить ей меня или миловать. Глядеть в глаза тем, кого собираешься казнить

– то еще удовольствие, вот она и перестраховывается.

- Ничем более ценным я и не владею, – смеется он, передавая ей