Метла системы

РИК: В цепь моей профессиональной и психологической жизни.

ДЖЕЙ: Ясно. А что Линор? Она «внутри», если повторить ваш термин, положительно сочащийся блентнеровскими коннотациями?

РИК: Надеюсь, будет – однажды.

ДЖЕЙ: Выразительное хм-м-м. А вы, Рик. Вы «внутри», в контексте сети Линор?

РИК: Не будьте садистом. Вы знаете, что я не смогу, никогда.

ДЖЕЙ: Входная Дверь Единения, эт цетера.

РИК: Сделайте что-нибудь, у меня грохочет в ушах.

Д-р Джей делает паузу.

Рик Кипуч делает паузу.

ДЖЕЙ: Рик, друг мой, вам никогда не приходило в голову, что вы на деле можете оказаться генетическим авангардом?

РИК: Чем-чем?

ДЖЕЙ: Приглашаю вас об этом поразмыслить. У нас как вида некогда имелись хвосты, не так ли? Толстый волосяной покров по всему телу? Цепкие пальцы ног? Вкус, ябононие, слух, эт цетера, куда острее, чем у нас нынешних? В конце концов мы все эти черты утеряли. Отбросили. Почему?

РИК: Что вы хотите этим сказать?

ДЖЕЙ: Рик, они стали нам не нужны. Контекст, в котором они имели надлежащую функцию, испарился. Нужда в них отпала.

РИК: Что вы хотите этим сказать?

ДЖЕЙ: Я полагаю, что хотел бы сосредоточить ваше психологическое внимание на следующих чертах современного общества, радующих нас обоих. Генная инженерия. Искусственное оплодотворение. Квантовые скачки в технологиях сексуальных вспомогательных средств, принадлежностей и протезов. Может, то, что большинство из нас принимает за свой центр, нам уже попросту не нужно. И мы оба знаем, что отсутствие функции в природе означает смерть. В природе нет ничего лишнего. Возможно, вы – следующая волна, Рик. Вы никогда об этом не думали, в спокойные времена? Может, вы рядом с этим Лангом – то же, что первый прямоходящий человек рядом с припавшей к земле, сгорбленной, слюнявой обезьяной. Наподобие бога. Прототип, усаженный одесную от природы, напокамест. Человек для будущего.

РИК: Думаю, я бы предпочел быть слюнявой обезьяной, благодарю покорно.

ДЖЕЙ: И почему же?

РИК: Спорим, вы и сами разберетесь.

ДЖЕЙ: Дело в Линор.

Рик Кипуч делает паузу.

ДЖЕЙ: Рик, я задам вам ключевой вопрос добрейшим и дипломатичнейшим способом. Как вы считаете, вы и правда то, что нужно Линор Бидсман? То, что ей реально нужно?

РИК: Мы любим друг друга.

ДЖЕЙ: Вы не ответили на мой вопрос. Мы оба знаем, что Линор чудесная, но довольно-таки неуравновешенная девушка. Вы ей помогаете? Вас заботят ее нужды? Является ли ваша любовь своего рода различительной, зрелой любовью, которая обращает основное внимание на нужды и интересы любимой?

РИК: Я определенно не думаю, что то, что ей нужно, – это Ланг.

ДЖЕЙ: Кто сказал, что Линор нужен Ланг? Мы здесь обсуждаем вас.

РИК: Думаю, я бы скорее обсудил Линор.

ДЖЕЙ: И это разные вопросы, не так ли? И признаю́тся таковыми. Обсуждать Линор – не то же, что обсуждать вас.

РИК: Это что, неправильно?

ДЖЕЙ: Я этого не сказал, Рик. Я лишь поделился неким наблюдением. Вы с Линор – различны. Ваши сети могут частично совпадать, но они различны. Они ни идентичны, ни равнообъемны. Они различны.

РИК: Что с моим сном? Я теперь боюсь и ходить в туалет, и отходить ко сну. Это практически не жизнь.

ДЖЕЙ: Лично я считаю, что этот сон слишком сложен, чтобы разобрать его за оставшиеся нам сегодня минуты. Если уж говорить о вас, я уверен, что сон олицетворяет гигантский шаг в дверь прорыва. Могу выдать экспромтом пару-тройку наблюдений, если желаете. Приступать?

РИК: (неразборчиво)

ДЖЕЙ: Этот сон меня поражает – он просто битком набит сетями. Отношениями Внутреннего-Внешнего. Внутри – офис, снаружи – тень и маленькая девочка, обе угрожают войти, чтобы вас засосать. Линор – внутри страницы, внутри рисунка, который Ланг создает своей бутылкой, однако она преображает этот контекст и быстро выходит, чтоб разукрасить Лангову наружу. Вы в ловушке за веером урины, внутри него, но чайный пакетик, которым вы пытаетесь прикрыть свое отличие от Другого, «кровоточит наружу», в горячую жидкость, и пачкает, обесцвечивает, грязнит уже и без того нечистое, неконтролируемое удлинение «Я», держащее вас в заточении. Чайный пакетик в горячей жидкости поражает данного психотерапевта как совершенный архетипический образ сбивающего с курса и с ног влияния слабоомембраненной гигиеническо-идентичностной сети на ассоциации с отличными от нее сетями, в отношении которых она понимает или же должна понять себя. Так далее и так далее. Безвоздушный крик: воздуху не проникнуть в ваши легкие. Линор «тонет»: чистый воздух замещается экспоненциально грязнимым элементом грязнимого чая в грязнимой жидкости, удлиняющей «Я». Ланг удерживает Линор под мутной поверхностью анусом, абсолютно архетипическим локусом нечистоты. Тут же, конечно, явно вездесущие мыши в тлетворных водоворотах. Мышей мы уже основательно обсуждали…

РИК: Ладно, достаточно. Надо было догадаться…