Метла системы

– Еще в этой комнате… – Концеппер прочистил горло. – Комната на втором этаже, с окном, из которого, если глядеть прямо, видно через забор окно вашего дома, окно, из которого свисает флажок «Вперед, „Филлис“!» [136], окно, я должен заключить, если вы меня не поправите, комнаты Стива… – Он глянул на Слотника, тот молчал. Концеппер втянул воздух носом. – Еще в этой комнате… – он побарабанил пальцами по коленям, – бог знает сколько рисунков, углем и карандашом, и акварели, ма́стерские, человека, который похож… нет, который точно и есть Стив. Кое-какие такие же ма́стерские скульптуры, из разных материалов, тут я не эксперт, но, опять же, изображающие Стива, насколько я понял. Еще видеомагнитофон с экраном, довольно изобретательно настроенный воспроизводить замкнутую петлю некой пленки, с записью футбольных матчей в вашем дворе, во дворе Костигана, Стива, граблями убирающего листья, Стива, стригущего траву газонокосилкой, Стива и Скотта, делающих снеговика и нос ему из штуковины, которая показалась мне замороженным носком. Звучит знакомо? – Концеппер посмотрел на Слотников. – Еще некоторые… вещи, в такой очень тяжелой и дорогой деревянной шкатулке, которая, по-моему, похожа на шкатулку для драгоценностей и, так или иначе, числится в перечне личного имущества Костигана как предмет антиквариата.

– Что за вещи?

– Вы сказали, что Костиган приходил к вам в дом, когда вы уезжали.

– Не так часто, – сказала Эвелин. – Обычно миссис Блевок…

Слотник ее перебил:

– Что за вещи, Монро?

Концеппер потускнел.

– Штук пять бейсбольных карточек. Несколько локонов, светлые волосы, приклеенные к куску картона. Палочка от фруктового льда, апельсинового. Пара… салфеток. – Он глянул на Эвелин. – Еще футболка, белая, «Фрут оф зэ Лум» [137]. Тщательно выглаженная, сложенная, но нестираная. Грязная футболка. И снабженная ярлыком, с датой, какое-то августа прошлого года.

Эвелин повернулась к Слотнику.

– Когда мы были на Кейп-Коде.

– Вы можете вспомнить, может, Стив терял какую-то одежду? – спросил Концеппер.

– Ну, он вечно теряет вещи – они оба такие. Сам знаешь, дети. – Эвелин почти улыбнулась.

– Нет. – Концеппер нагнулся вперед. – Я как раз не знаю.

– Что ты хочешь сказать, терял ли Стив какую-то одежду? – спросил Слотник.

– Ну, Дон, дело в том, что эта футболка – не единственная… вещь с эмблемой «Фрут оф зэ Лум» в ящике Костигана.

– Черт, а это-то что значит?

– В сущности, это значит трусы двадцать восьмого размера, Дон. – Концеппер глянул на Эвелин, глаза которой уже не фокусировались. Ногтем расправил крошечную морщинистую вмятинку на стрелке на слаксах и пересложил руки на коленях. Посмотрел на Слотника.

Тот секунду смотрел перед собой в воздух, пытаясь пригладить хохолок, который упрямо восставал снова и снова.

– Я вызываю полицию, – сказал он спокойно.

Концеппер изобразил кривую улыбку.

– Ну хорошо, Дон, и что сделает полиция?

Слотник глянул на Концеппера.

– Может, сперва нам надо, если хотите мое мнение, – сказал Концеппер, – сделать вот что: вы двое вспомните, были ли хоть какие-то случаи, когда могло произойти что-нибудь. – Он глянул на Слотников. – Что-нибудь даже чуточку нехорошее.

Слотник глянул на кофейный столик.

– Стив бывает здесь один? Когда вас нет рядом?

– Они оба, нет, только с няней, – сказал Слотник твердо. – А когда они вне дома, они или с нами, или в школе, или с друзьями, или мы точно знаем, куда они пошли.

– Именно так я и думал. – Концеппер быстро нагнулся, защелкивая портфель. – Теперь, если вы сможете припомнить, может, Костиган делал или говорил что-то странное, что относилось бы к Стиву, когда вы были рядом? Говорил ли он ему что-нибудь? Делал ли что-нибудь из ряда вон? Дотрагивался ли до Стива, наконец?

– Никогда, – сказал Слотник.

– Нет, дотрагивался, один раз, – сказала Эвелин тихо, глядя на газон. – Только один раз.

Слотник неудобно развернулся, чтобы посмотреть на жену под рукой. Концеппер тускло глядел на обоих.

– Это было мельком, мне и в голову не пришло тебе рассказывать, дорогой, – сказала Эвелин. – Мне и в голову не пришло об этом думать. Абсолютный пустяк.

– Думаю, это мне решать, – сказал Слотник.

Эвелин теребила воротник, стараясь прикрыть горло. Глядя на газон, втянула воздух носом.