Metamodernism The Future of Theory

(r-3) шаг третий - релятивизация культурного контекста (необязательно). Даже если вы опустите первый и второй шаги, вы все равно можете утверждать, что в какой-то неевропейской культуре или культурах "нет нашего представления об объекте". В более небрежных вариантах этой аргументативной формулы подразумевается, но не раскрывается, что имеется в виду под "нашей концепцией". В более сложных формулировках, однако, после установления семантического поля объекта можно показать, что в неевропейском языке не существует или существовал термин, эквивалентный европейскому или охватывающий хоть сколько-нибудь близкий к тому же диапазону значений. У японцев нет исконного термина "религия". В китайском языке нет исконного термина "слово", и в китайских языках не наблюдается разделения речи на легко сегментируемые фонетические и семантические группы, характерные для европейских языков. Поэтому "в китайском языке нет слов "56. У меланезийцев нет исконного понятия "общество", и они не отличают индивида от коллектива так, как это делают европейские культуры.

В сочетании с некоторым вариантом имманентной критики, приведенной выше, можно утверждать, что стандартный неевропейский переводной термин является неологизмом или что он имеет другой прототипический центр или другое определение, существует в другой теоретической констелляции или опирается на другие концептуальные исключения. Alpanā - не родное слово для "искусства" на хинди, а исконно в ней описывается специфическое ремесло, производимое группами женщин, которые после символического очищения вставали перед рассветом, распевали мантры и строили изображения богов.

Подобная критика может быть оправдана с точки зрения понятий фундаментальной непереводимости или несоизмеримости различных концептуальных систем. Чтобы действительно понять, почему тробриандец называет участок земли buyagu (садовый участок), необходимо разобраться не только в таких контрастных терминах, как odila (кустарник) и yosewo (необрезанный кустарник за пределами садового участка), но и во всей социальной, культурной, правовой и агрокультурной системе Тробриандских островов. "Пространство" фундаментально изменило свое значение в физике от Евклида до Эйнштейна. Для Евклида пространство было однородным, плоским и не менялось от размещения материи. Но для Эйнштейна все это было не так: пространство может быть искривленным, неоднородным и формироваться присутствием материи. Более того, в релятивистской физике не только "пространство" стало означать нечто иное, но и "время", "сила", "материя" и "энергия" также изменили свое значение и концептуальные отношения друг с другом.

В дополнение к любой из приведенных выше критических замечаний можно также утверждать, что объект является "оценочным" или нормативным в своем использовании или построении. Определение границ "политического" само по себе является политическим решением, выгодным для одних партийных групп по сравнению с другими. Присвоение конкретной вещи членства в категории часто интерпретируется как выражение ценности или субъективного предпочтения. Отрицание того, что композиция Джона Кейджа - это "музыка", или отрицание того, что квадрат Мондриана - это "искусство", - оба являются выражением вкуса. Ценности оказываются необъяснимо связанными с объектом, и попытки избавиться от них часто оказываются самоуничтожающимися. В некоторых случаях объект кодирует скрытые формы расизма, сексизма и/или империализма (см. также генеалогическую критику выше). "Культура" делает большую часть своей работы, удаляя что-то из природы (например, удаляя или вытесняя фиксированные представления о расе или гендере), но затем сама "культура" становится прочитанной как источник сущностного различия, заново закрепляя все то, что она должна была вытеснить. Мы денатурализировали расу и пол как биологические категории только для того, чтобы превратить их в культурные тюрьмы. В некоторых видах критики оценочная природа объекта лишь предполагает, что ценностная нейтральность или аналитическая объективность ученого невозможны. Историю невозможно написать без сюжета: любое историческое исследование должно быть написано как роман, комедия, трагедия или сатира, и выбор между ними в конечном счете идеологический. В любом случае можно раскопать подземные ценности объекта, чтобы подорвать его критическую способность.