Месяц на море

– Так, песня про зайцев. Кстати, абсолютный хит, подпевает весь зал, будете иметь радость услышать. Потом у нас хороводы северных народов, потом Серов «Мадонна», только, понятно, не сам Серов. Что-то там «Я тебя поцеловала…».

– Пугачева, знаю.

– Вот. Вы сразу после.

– Нормально, кто же меня слушать будет после Пугачевой?! – воскликнула Архипова.

– Не будет там никакой Пугачевой, понимаете, будет… – Вениамин заглянул в телефон, – будет Карпова Надежда Ильинична из Саратова.

– Ну да, я забыла, – пробормотала Архипова, а потом неожиданно капризно сказала: – Все, мне надо отдохнуть, настроиться!

Вениамин пожелал успеха и скрылся. Архипова села на стул. Теперь он ей казался жестким и неудобным.

Все, что пели, и все плясовые мотивы она прослушала с огромным вниманием, боясь пропустить хит Пугачевой. Как только Надежда Ильинична перешла ко второму куплету, Архипова встала, поправила платье и подошла к двери. И в тот момент постучались. Александра открыла дверь, перед ней стояла милая девушка.

– Александра, я за вами, пойдемте, ваш выход, – улыбнулась девушка.

– Ага… – только и смогла промолвить Архипова.

– Да ладно вам волноваться. У нас сейчас нанайские мальчики со сцены скатились, а женщина из Саратова слова забыла.

– Со мной случится все сразу, – угрюмо пошутила Архипова.

– Ерунду не говорите, нельзя… Мы на сцену идем…

И они пошли…

Каждый, кто выступал на сцене перед большим числом зрителей, рассказывает одно и то же: туман, лиц не разглядеть, одна сплошная масса, ты словно голый и прочее. Все это вспомнила Архипова, когда ее кто-то вытолкнул из кулис. Вернее, она прекрасно помнила, как ведущий долго ее представлял, зачем-то вспоминая рокеров девяностых. «Господи, да я здесь при чем?» – возмутилась она, потом заиграла музыка, Архипова решила досчитать до пяти, а потом, на нужном аккорде, она его еще на репетиции запомнила, выйти на сцену. Но кто-то сзади ее легонько подтолкнул, она запнулась ногами, и… почти вылетела на сцену.

– Я не хотела появляться так поспешно, меня просто сюда вытолкнули, – сказала она в микрофон, который неведомым образом очутился у нее в руке. Во всяком случае, ей так показалось.

Зал рассмеялся в ответ на ее реплику. А еще зал перешептывался, разглядывая ее. Кое-кто громко говорил: «Я ее видела, на набережной…» Кто-то вслух обсуждал платье: «Шикарное, но обтягивает…» Архипова вдруг увидела отчетливо глаза людей, сидящих в первых рядах. Такие глаза бывают у детей в зоопарке. «Это и есть зоопарк! Люди сюда пришли за впечатлениями и пищей для разговоров», – смогла подумать Александра. И тут же поняла, что эти все голоса, шепот зала сливаются в один гудящий шум. И этот шум на мгновение оглушил ее. «Я так петь не смогу!» – пронеслось у нее в голове.

– Дорогие друзья, прошу вас, тише! Дайте возможность нашим музыкантам сыграть вступление одной замечательной песни. И если вы сочтете нужным, пойте вместе с нами.

– Будем петь, будем, начинайте! – закричал кто-то.

– Вот и отлично, – Архипова оглянулась на музыкантов. Гитарист Слава подмигнул ей ободряюще, и они заиграли.

Вот если бы людей отправляли в командировку на Луну, то Архипова, наверное, так же себя чувствовала по прилете, как она сейчас чувствовала себя на сцене. Пространство как-то ухитрялось изменяться каждую минуту – то ей зал казался небольшим, то огромным, то мало было зрителей, то много. То ей казалось, что к ней враждебно настроены, то вдруг она чувствовала, что ею любуются. Все это происходило в ее душе и голове. А на самом деле люди, собравшиеся в этом театре, с удовольствием смотрели на красивую женщину в потрясающем платье удивительного оттенка. Платье ее обтягивало, но выглядела она изящно, несмотря на бедра и общую полноту.