Мертвый час

«Ваше сиятельство! Лишь крайние обстоятельства заставляют меня писать Вам. Нам угрожает опасность. СМЕРТЕЛЬНАЯ ОПАСНОСТЬ! И у меня имеется тому доказательство, которое хочу предъявить. Завтра я уезжаю из Петербурга, поэтому прошу приехать ко мне сегодня после полуночи. Служанку я отпущу.

Умоляю, для вашей же безопасности никому ни слова! Ваша Красовская».

– Это ее почерк? – уточнил Крутилин.

– Нет, мой. Записала со слов мужа.

– А где оригинал?

– Авик его порвал. Письмо изобличало отца…

– При чем тут ваш отец?

– Потому что письмо предназначалось ему, но мальчишка перепутал и отдал его не тому сиятельству. Увы, Авик это выяснил, лишь когда приехал на Артиллерийскую.

– Но раз ваш отец письма не получал, значит, к Красовской он не ездил и ее не убивал.

– Нет, ездил. Кучер признался матери, что высадил отца на Артиллерийской.

– Хм…

– Подъехав к флигелю, Авик сошел с пролетки и позвонил в дверь, Екатерина Захаровна открыла сама. Была крайне удивлена: мол, что привело вас в столь поздний час? Муж показал письмо, Красовская расстроилась. Сказала, что сегодня выяснила, что ее муж умер не своей смертью. Его убили! И она знает кто. И считает, что ей, Волобуеву и Четыркину тоже угрожает опасность.

– Вы знаете, что Глеб Тимофеевич убит?

– Как убит? Я видела его в суде.

– Четыркина убили вчера между десятью и двенадцатью утра. Чем в это время занимался ваш муж?

– Мы завтракали.

– Вместе с Суглобовами?

– Да, и их детьми.

– Рассказывайте дальше, – попросил Крутилин.

Его изначальная предвзятость начала отступать, с каждым словом он все больше и больше верил истории, которую Ася пересказывала со слов мужа.

– Красовская сказала Авику, что, распрощавшись с нами в кафе, отправилась к Четыркиным, чтобы поделиться своей догадкой с Глебом Тимофеевичем, но того не оказалось дома. И тогда она решилась написать отцу. Почте доверить побоялась – вдруг не успеют доставить? А где в Ораниенбауме сыскать «черных шапок»[139], Екатерина Захаровна не знала. Поэтому попросила передать письмо «его сиятельству лично в руки» сына аптекаря, не подумав, что, кроме отца, на даче еще два сиятельства, Авик и Миша. Красовская была в отчаянии, ведь завтра ей уезжать в Москву. Оставаться в Питере, чтобы искать встречи с графом, она не могла. И Авик, добрая душа, предложил рассказать про убийцу ему, пообещав слово в слово передать все графу. Красовская согласилась. Она поднялась в спальню, чтобы принести изобличающее преступника доказательство. Когда спускалась обратно, в дверь позвонили. Красовская забеспокоилась, вдруг это мой отец? Стала умолять Авика покинуть дом через окно в спальне – она призналась, что они с отцом любовники и, застав другого мужчину, граф ее взревнует.

– И ваш муж согласился выпрыгнуть в окно?

– Что ему оставалось? Но прыжок вышел неудачным, Авик расшиб колено. Из-за этого отойти от дома не успел. Потому и услышал крик Красовской: «Князь, помогите!» – а следом два хлопка. Невзирая на боль, Авик взобрался по водостоку до второго этажа и залез внутрь. Пересек спальню, вышел на лестницу… Внизу было темно, хотя пару минут назад там горела керосиновая лампа. Муж позвал Красовскую, никто не ответил. Авик вернулся в спальню, чтобы взять со стола свечку, но, услышав, что внизу хлопнула дверь, позабыл про нее и ринулся вниз по лестнице, желая догнать покинувшего дом, но в темноте споткнулся и упал. Пришлось возвращаться, чтобы все-таки взять свечу. Когда с нею в руке спустился, разглядел, обо что споткнулся – на полу в гостиной лежала мертвая Красовская, рядом с ней валялся револьвер. Авик поднял его и тотчас узнал по гравировке – то был револьвер моего отца.

– То есть самого графа он не видел?

– Нет, но револьвер отца полностью изобличает. Не так ли? Он всегда хранится в ящике, от которого ключ только у папы.

– Что было дальше?

– Авик не знал, как ему поступить…

– Как-как… Полицию надо было звать.

– Тогда Авика обвинили бы в убийстве. А скажи он правду, за решетку попал бы отец. И то и другое для мужа невозможно. На Кавказе какое бы преступление ни совершил твой родственник, а уж тем более отец, ты обязан молчать. И помочь запутать следы. В гостиной у стены стоял огромный сундук, ключ к которому был привязан веревкой. Авик открыл его, он доверху был набит платьями. И муж решил спрятать тело туда – вдруг завтра в суматохе отъезда служанка не заглянет внутрь? Отправит сундук на вокзал, сдаст в багаж, в результате тело найдут не сразу, а через несколько суток, когда опознать его будет невозможно.

– Будто в воду глядел.

– Нет, Авик вычитал нечто похожее в какой-то книге…

– Криминальными романами увлекается?

– Их обожает мой дядя Леонидик, за ним и Авик пристрастился.

– А я эти романы запретил бы. Невозможно из-за них следствие проводить. Преступники оттуда всю нашу методу узнают.

– Авик нервничал и торопился, потому наделал кучу глупостей. Зачем-то кинул в сундук букет, что принес с собой…

– А деньги зачем из сафьянового ридикюля забрал? Тоже торопился?

Княгиня потупилась.