Плотный, непроглядный мрак. Ей стало не по себе, но отказаться от задуманного она уже не могла. Ее снедало любопытство.
Минуточку. Клин забит снаружи. Значит, того, кто его забил, в доме нет. Если, конечно, нет черного хода. Или другого выхода.
Ей стало немного спокойнее, и она с колотящимся сердцем перешагнула порог.
Здесь было так же холодно, как и на улице. Только без ветра. И сыро, как в пещере. Ничего не видно.
Умница, похвалила она себя, догадалась взять лампу.
Достала из кармана куртки коробок спичек, сняла стекло, подкрутила широкий фитиль и зажгла спичку. Пламя вначале поколебалось, готовое погаснуть, потом зачадило и выровнялось. Свет с каждой секундой становился все ярче. Она аккуратно вставила стеклянную колбу в резное пружинное кольцо. Веранда слабо осветилась. Юлия огляделась. В углах по-прежнему прятались тени.
Она подняла лампу и пошла к ведущей в дом двери. Осторожно потрогала. Дверь закрыта, но не заперта. Потянула за ручку и оказалась в большом холле, оклеенном цветастыми обоями. Цвет определить невозможно, но видно, что обои выцвели на солнце и кое-где отошли от стены. Юлия не удивилась бы, если бы перед ней вдруг предстал дворецкий с переброшенным через руку ворохом одежды. Или если бы на полу стояли рядами дамские туфли. Но нет – тут было так же пусто, как на веранде. Углы задрапированы паутиной.
В холле была уже не одна дверь, как на веранде, а четыре. Все закрыты.
Она толкнула ближайшую. Дверь отворилась с таким же мученическим стоном. Совсем маленькая комнатушка, несколько квадратных метров. Совершенно пустая, если не считать нескольких стеклянных банок на полу. Она подняла одну – остатки содержимого были покрыты дециметровым слоем плесени. Явно комната для прислуги.
За следующей дверью оказалась огромная кухня. Кухня Веры Кант.
Она остановилась на пороге.
Коричневый линолеум у входа, а дальше – тщательно подогнанные каменные плиты, на которых разместилась монументальная чугунная печь. Прямо перед ней два окна – выходят… она мысленно прикинула, как сюда шла… так… окна выходят на заднюю сторону. Отсюда днем наверняка можно разглядеть за деревьями дом Герлофа – всего в паре сотен метров. От этой мысли она совсем успокоилась. Кухня и есть кухня.
Вот и вход на второй этаж – крутая деревянная лестница с тонкими и на вид шаткими перилами, довольно узкая. Воздух затхлый, пахнет почему-то гниющими растениями. Или застоявшейся водой. На полу полно дохлых мух, кое-где пыль собралась в большие невесомые комки, похожие на призраки перекати-поля.
Здесь и стояла по вечерам Вера Кант, смотрела на кипящие кастрюли. Отсюда ее сын Нильс ушел навсегда. С рюкзаком и ружьем. Первое послевоенное лето. Как давно это было…
Говорят, он пообещал вернуться. Откуда это известно?
Под лестницей она заметила полуоткрытую дверь. Подошла поближе. Лестница в подвал.
Лестница в подвал… если с чего и начинать искать то, что она ищет, так с подвала.
Только беглый взгляд – и назад.
Она потрогала мобильник в кармане. Номер Леннарта у нее есть, если что – можно позвонить.
Почему-то эта мысль ее успокоила.
Она подошла к двери, держа лампу перед собой.
Ступеньки из грубо оструганных досок. Там, внизу, она различила земляной пол, влажно блеснувший в неверном свете керосиновой лампы.
Но… что-то не так.
Она спустилась на пару ступенек. Нагнула шею, чтобы не стукнуться головой о низкий потолок. Вгляделась.
В подвале кто-то недавно был.
Пол под самой лестницей тщательно утрамбован, но вдоль стен выкопаны ямы. Разные, большие и поменьше. А к лестнице прислонена лопата, словно землекоп только что прервал работу и вышел покурить.
Высохшие следы сапог на лестнице.
У стены – земляной вал и два ведра, тоже с землей.
Кто-то методично перекапывал подвал.
Мгновенный озноб. Она повернулась и взбежала наверх. В кухне остановилась, перевела дух и прислушалась. Ее затошнило.
Все тихо.
Надо было бы позвонить Леннарту – но как? Никто не должен ее видеть. Никто не должен ее слышать.
И все же… Юлия нащупала в кармане мобильник, набрала номер и положила палец на кнопку вызова.
А если что-то случится?
Она попыталась себя уговорить: Йенс здесь, со мной. В этом проклятом темном доме. Даже мертвый, он все равно со мной. Он хочет, чтобы я его искала. Чтобы я его
Она пошла назад. Комки пыли взлетали из-под ног, как летучие мыши, и медленно опускались на пол. Через кухню, мимо гигантской печи – она знала, куда ей идти.
На второй этаж.
Ступеньки еле слышно поскрипывали под ее тяжестью.
Она положила руку с мобильником на перила, так казалось надежнее – чувствовалась успокаивающая близость каменной стены, – и медленно пошла вверх. Вгляделась, но ничего не увидела – свет лампы не доставал даже до верхних ступенек.
На середине лестницы Юлия остановилась и прислушалась. Тишина такая, что у нее зазвенело в ушах. Она поднялась на последнюю ступеньку. Двери не было, и она осторожно ступила на дощатый пол.
Коридор. И в том, и в другом конце закрытые двери.