Мера бытия

Некоторые из водителей во время налётов залезали под кузов. Мешки с мукой спасали от пуль, но в этот раз в кузове лежал особо важный груз, и спасти его было необходимо любой ценой.

«Мессершмитты» прошли в сторону Шлиссельбурга, и Сергей перевёл дыхание, надеясь, что обстреляли его просто так, на всякий случай. Но нет! Они вернулись и зашли сзади. Двумя руками вцепившись в руль, Сергей кинул машину через снежный бруствер и волчком закрутился на ледяном зеркале.

Пули били по машине справа и слева. Осколок лобового стекла зацепил щёку. Сергей машинально вытер кровь тыльной стороной ладони. Паршиво чувствовать себя мишенью. Он вздрогнул, когда град пуль забарабанил по кузову, дырявя ящики с ценным грузом. Чтобы выйти из-под обстрела, он снова вылетел на трассу и врубил полную скорость:

— Неси, голубушка!

От мелькнувшей впереди полыньи его бросило в жар, но машина уже ехала дальше, оставляя позади вой самолётов. По ушам ударил грохот сильного взрыва. Сергей оглянулся:

— Разбился, гад!

До боли вывернув шею, Сергей посмотрел на сполохи пламени, охватившего «мессер». Спасибо зенитчикам с девятого километра, на совесть бьют ребята!

Когда впереди замелькали габариты автоколонны, Сергей притормозил и заглянул в кузов — проверить сохранность ценного груза. Свет ручного фонарика выхватил разбитые в щепы верхние ящики и ярко-оранжевые мандарины, катавшиеся внутри кузова.

— Подарок ленинградским детям из Грузии, — пробормотал Сергей, пряча за словами захлестнувший душу поток благодарности неведомым людям, кто печётся о блокадном городе.

Будут мандарины у ленинградских детей! И Дед Мороз придёт! А воспитательница за стареньким пианино сыграет новогодний вальс, в котором будет слышаться перебор колокольчиков.

К воротам базы их колонна пришла к рассвету. Отскрёбывая от щеки капли застывшей крови, Сергей устало откинулся на сиденье и наконец смог подремать, хотя сквозь разбитое стекло в лицо дул ледяной ветер. Снилось ему лето, лес и полная корзина спелой земляники. Зачерпнув ягоды горстью, он протянул их Кате и проснулся от окрика:

— Медянов, твоя очередь на разгрузку. После войны отоспишься!

Действительно, придётся спать после войны. Сергей завёл грузовик и плавно подъехал к складской эстакаде.

* * *

Всего Дорогу жизни обслуживало 4500 машин, из них 3000 полуторок ГАЗ-АА и ГАЗ-ММ, 1000 трехтонных ЗиС-5, а остальные — разные машины, в том числе и 40 городских автобусов ЗиС-8 из Московской автобусной экспедиции. Последняя прибыла на Ладогу в январе 42-го и вывезла 69 тысяч блокадников, оставив при этом на дне озера четверть автомобилей.

Ладожская трасса совсем не подходила под расхожее представление о дороге как о некоем статичном отрезке из пункта А в пункт Б. Все дело в усталостной нагрузке льда. Трасса выдерживала в среднем 15 дней, после чего на значительном удалении от нее приходилось прокладывать ещё траекторию. Расстояние от Коккорево и Ваганово до Кобоны по льду — около 32 километров. Но за зиму таких дорог приходилось организовывать с полсотни — 3000 километров за две ледовые эпопеи![18]

* * *

Закутанная в платки тётка с ёлками стояла на углу у Нарвских ворот. Раскрасневшиеся щёки и толстый нос картошкой, здоровым видом резко выделялись на фоне большинства восковых лиц.

На вопрос о цене торговка похлопала рукой в овчиной рукавице по упругой еловой ветке и спросила:

— А что у вас на обмен?

— Кусковой сахар, — сказала Катя, — только у нас его мало.

— За ёлку давайте десять кусков сахара. Меньше не возьму. Товар ходовой: и в праздник нарядить, и отвар из иголок заварить, и буржуйку стопить. Знаете небось, что хвойный отвар от цинги помогает? Гляньте, у меня все зубы целые.

Чтобы убедить Катю и Машу в пользе хвойного отвара, торговка ощерила в улыбке крепкую челюсть без одного зуба посредине.

— Семь кусков сахара, — решительно сбила цену Маша, — у вас одного зуба не хватает.

— Тю! — возмущённо закричала баба, вперивая в Машу негодующий взгляд. — Так это не от цинги! Этот зуб мне муж ещё до войны выбил, когда к Ваньке Синюкову приревновал. А я в Ванькину сторону и не глядела, всего и делов, что пивка вместе попили. Так пиво пить никому не запрещается!

— Мы не для себя ёлку покупаем, а в детский дом, — сказала Катя.