Мемуары ротного придурка

В нескольких метрах от меня, за занавеской, стояла кровать. И вот я сквозь очки рассмотрел, что из-под занавески высовывается что-то блестящее. Это был сапог со шпорой, а во всем нашем гвардейском полку в шпорах щеголяли только два человека: ветфельдшер Мохов и командир саперной роты капитан Семыкин. Я сразу догадался, что именно он спрятался за занавеской, но не подал вида.

Необычность обстановки меня насторожила, я стал подозревать что-то неладное. Зачем спрятался ротный?

- Значит, вы, боец Ларский, заявляете о фактах мародерства в саперной роте? - необычно громким голосом спросил "Рыбка ищет". - Давайте их сюда!

Он протянул руку за фактами, но тут я сообразил, что разыгрывается какая-то комедия, не имеющая никакого отношения к пролетарскому интернационализму, поэтому погибать мне не стоит. И я тоже стал комедию ломать.

- Какие факты, товарищ капитан? Никаких фактов у меня нет.

"Рыбка ищет" аж побелел, от меня такого фортеля он не ожидал.

- Ты что, шуточки решил со мной шутить?! О чем мы вчера говорили?

- Мы говорили вообще о пролетарском интернационализме...

- Я тебе, б...дь, покажу пролетарский интернационализм! - заорал "Рыбка ищет". - Я тебе...

Пока он бушевал, я смотрел, как трясется занавеска, из-под которой торчал сапог. Командир роты, торжествуя, видимо, умирал со смеху, зажав рот.

В свою очередь "Рыбка ищет" пообещал, что мне этот номер просто так не пройдет, и отпустил меня.

По-иному отреагировал на происшедшее капитан Семыкин.

- Что-то, я гляжу, Ларский у нас плохо обмундирован, - сказал он старшине. - Выдай ему новый комплект!

Так я променял пролетарский интернационализм на солдатские штаны и гимнастерку. С Карлом Марксом, моим другом детства и покровителем, у нас отношения с тех пор стали портиться.

"КАРА БОСКА"

В последнюю военную весну наш полк отвели на отдых в небольшое селение у польско-словацкой границы. Местечко не было разрушено войной, но жителей оттуда выселили. До нас здесь уже стояла какая-то часть, и все было обчищено - хоть шаром покати. Искателям трофеев поживиться здесь было нечем.

Саперная рота облюбовала для постоя усадьбу местного ксендза. Ксендз, румяный старик, прекрасно говоривший по-русски, вместе со своей прислугой еще оставался в пустом доме, ожидая, когда приедет телега и заберет их. Все имущество его состояло из книг. Когда же телега приехала, прислуга ксендза вдруг бросилась прочь, и тому пришлось ехать без нее. Ксендз сказал, что несчастная старуха сошла с ума. Старуху потом видели, она пряталась на кладбище.

Между тем наш Бес лишился сна и покоя: какое-то шестое чувство подсказывало ему, что в разграбленном селении спрятана крупная добыча. Прощупав и проверив миноискателем усадьбу ксендза, Бес наткнулся на небольшой клад: ящик церковного вина!

Тогда он заявил капитану Семыкину, что ксендз определенно где-то запрятал все имущество костела, и попросил людей для поисков. Конечно, капитан был не против того, чтобы разжиться трофеями, но с людьми обстояло туго. Один саперный взвод был послан охранять заминированный мост у передовой, а другой занят на разных работах. Бес предлагал поискать под костелом. Капитан сам принимал участие в поисках вместе с лейтенантом Теминым и парторгом. Они ничего не обнаружили. Бес подошел к ротному и по-блатному процедил: "Капитан, с тебя пол-литра. Дело на мази".

Оказалось, что в бетонном фундаменте один из проходов был искусно замурован с обоих концов! Как Бесу удалось это обнаружить? За котелок каши тайну ему выдала сумасшедшая старуха, умиравшая от голода.

Сейчас же был разработан план "операции". Повару Кольке Шумилину, бывшему подрывнику, было поручено рассчитать и подготовить заряд ровно такой силы, чтобы пробить бетонную стену полуметровой толщины. Лейтенанта Темина со взводом инженер постарался пропихнуть во внеочередной полковой наряд, и взрыв должен был произойти во время его дежурства: лейтенант тогда доложит командиру полка, что в костел якобы угодил немецкий дальнобойный снаряд. Для пущей правдоподобности Кольке Шумилину и мне поручалось произвести отвлекающий маневр - устроить два взрыва где-нибудь за селом, чтобы имитировать обстрел. Старшине надо было обеспечить транспорт для доставки трофеев в расположение роты. Предполагаемые трофеи решено было спрятать в погребе, на двери которого я специально написал "Склад ВВ. Вход воспрещен!" и нарисовал череп.

В тот момент, когда производилась трофейная "операция", мы с Колькой в роте отсутствовали. Поехали с нашей кухней кормить взвод, охранявший мост, и по пути подорвали две пачки взрывчатки, как нам было приказано. Взрыв в костеле мы слышали. Колька размечтался. Никогда в жизни у него не было ни костюма, ни настоящих полуботинок. И вот он поведал мне свою заветную думку: он хотел вернуться после войны в свою деревню не в солдатской форме, а в гражданском шевиотовом костюме и желтых полуботинках...