Мемуары ротного придурка

"Скажи мне, с кем ты пьешь, и я скажу, кто ты", - говорят в народе. Иными словами: чтобы сделать головокружительную карьеру, придурок должен не только план по доносам перевыполнять, но и пьянствовать в соответствующей руководящей компании. Вот, к примеру, история одной типичной карьеры.

Некто (фамилии не буду называть) попал на фронт в чине старшего батальонного комиссара (то есть подполковника). Но, обладая незаурядными застольными способностями, он благодаря им затесался в генеральскую компанию и так веселил начальство, что оно его от себя не отпускало.

Генералы повышались в должностях и чинах и собутыльника тащили за собой вверх. Так вышеупомянутый придурок из дивизионного политотдела перебрался в армейский, из армейского – во фронтовой, а однажды дуриком за стол к самому товарищу Сталину попал. После чего был поставлен на кремлевское довольствие. Это и определило его дальнейшую послевоенную карьеру.

Неизвестно, чем он товарища Сталина очаровал, но в генеральской компании он славился своим знаменитым "фирменным блюдом”.

"Леша, а ну подавай "фирменное блюдо”! – кричала компания, крепко поддавши.

И тот, к удовольствию генералов и особенно их боевых подруг, брал селедочницу и водружал на нее предмет своей мужской гордости, сервируя его остатками гарнира… Смех смехом, но таким макаром в полный коммунизм вошел.

А взять другой случай с товарищем Подгорным, которого сняли с высокого поста президента СССР и вывели из Политбюро за алкоголизм и прочие просчеты во внешней политике. Пока об этом официально не объявили, советский народ и все прогрессивное человечество не знали, что данный руководящий придурок является алкашом. Тут уже вышло наоборот: скажи мне, кто ты, и я скажу, с кем ты пьешь. Кстати, всем известно, с кем товарищ Подгорный пил…

Да и что тут удивительного? Чтобы выйти на такую высокую орбиту, руководящий придурок вынужден соответствующим количеством "славного горючего"заправляться в нужных компаниях – и на троих соображать, и на двоих… Как тут не запьешь? Поэтому алкоголизм особенно присущ руководящим придуркам, прущим в коммунизм на всех спиртных парах. Тем более, что закрытое ПФС обеспечивает им все условия для этого, ставя их в особо привилегированные условия по сравнению с рядовыми алкашами, пропивающими последние портки и терпящими притеснения от органов милиции.

Но если у масс рядовых советских алкашей возбуждаемые "славным горючим"патриотические чувства и благородная ярость по отношению к сионистам находят выход в мордобитии и хищениях социалистического имущества, то у руководящих придурков алкоголизм усиливает агрессивность внешней политики и великодержавные амбиции.

Глава X. НА САМОМ ГЛАВНОМ ФРОНТЕ

Я И ОПЕРЫ

Надеюсь, читатели помнят, как, став придурком, я загремел на невидимый фронт, оказавшись одним из многих тысяч его бойцов, служивших "приводными ремнями" (В. И. Ленин) от масс к операм. Я тоже выполнял функции "приводного ремня", однако, являясь придурком с идеями, не проявлял должной гибкости, что приводило к трениям с операми. К ним я, хоть убей, никак не мог притереться, ибо оперы на поверку оказались совсем иными людишками, чем те славные чекисты, о которых я до войны читал в книжках. Во всяком случае, "рыцарями" их только в насмешку можно было назвать.

После демобилизации, вернувшись в Москву и поступив в институт, я просто ошалел от непривычной свободы: ни тебе устава, ни дракона-старшины, ни опера, который душу мотал. Ходи куда хочешь без всяких увольнительных - можешь всю ночь с девушкой гулять, не опасаясь бандеровской засады...

Но армия мне еще долго по ночам снилась. То старшина Мильт приснится: "Все перед Родиной виноваты, каждый человек! Ларский, признавайся, какая твоя вина? За что ты на фронт попал?"

То Забрудный верхом на лошади за мной гонится: "Стой, пархатый, сука буду, я тебя расколю! Почему репрессированных родственников не указываешь?!" И в тот момент, когда этот гад вот-вот должен был меня настигнуть, я просыпался в холодном поту... "Как хорошо, что это был только сон! Неужели я не в армии, а давно дома?" - с облегчением вздыхал я и снова засыпал как убитый.

Увы, недолго я пребывал в блаженном неведении. Не успел я войти в мирные будни коммунистического строительства, как обнаружил, что невидимый фронт, оказывается, и на "гражданке" существует! И если в армии он проходил через все подразделения, то и в штатской жизни он тоже повсюду пролегает: через каждый цех, контору, факультет, забегаловку, двор, дом, квартиру... и даже комнату, в которой я проживал вместе с папой, ошибочно (как это выяснилось впоследствии) обвиненном в низкопоклонстве перед Западом...

...И оперы на "гражданке" оказались точно такими же, как и в армии, только обычно ходили в штатском. И точно так же незримо крутились повсюду бойцы невидимого фронта, служа "приводными ремнями" от масс к операм...