Мемуары ротного придурка

От позорного дезертирства с овощного фронта меня спасло прибытие поутру уполномоченного, присланного райкомом. Это был пожилой лейтенант из райотдела МВД, которого председатель прямым ходом поставил к Марфе вместо меня. Я же был определен к скотнице Анютке, жившей с матерью, очень обходительной старушкой. Но как только прибыл еще один уполномоченный, присланный из Министерства сельского хозяйства Татарской АССР, старуха взяла на постой его, а мне от дома отказала, поскольку я на ее дочь не обращал внимания.

- Крепко вы меня подвели, товарищ Ларский! Я было обрадовался, когда вы приехали. Вот, думаю, бычок, ежели пожиже развести - на всех баб хватит! А вы и Марфу разобидели, и Анютку. Что она вам не пришлась-то, она ведь баба в самом соку? - допытывался председатель.

Но если прочие уполномоченные, жившие в колхозе "Заря", были заняты лишь повышением рождаемости, то я отдавал свою энергию сухим торфоперегнойным горшочкам. Я спал в пустом сарае, питался НЗ, мотался из деревни то в сельсовет, то в райсовет, то в горсовет, то в обком... Я мог бы целую повесть написать о том, как вырвал людей с шерстоваляльной фабрики на подмогу колхозу, как поил за свой счет трактористов водкой. Я пропах удобрениями, лично помогая изготовлять торфоперегнойные горшочки и сажать рассаду...

Могу лишь сказать: никогда и нигде я так самоотверженно не трудился, как на овощном фронте в качестве уполномоченного татарского обкома КПСС и Совета Министров Татарии по колхозу "Заря".

...Но за день до того, как республиканская газета "Советская Татария" сообщила, что колхоз "Заря" Верхнеустьлонского района одним из первых в республике завершил на больших площадях посадку овощей, я в срочном порядке был демобилизован по семейным обстоятельствам с овощного фронта и выехал в Москву.

Произошло следующее. За месяц до ожидаемого прибавления моего семейства жене был предоставлен положенный отпуск, и я проводил ее в Москву к теще. Но вместо телеграммы "Доехала благополучно целую" я получил: "Поздравляем дочкой целуем". Преждевременное отцовство, как выяснилось, произошло из-за обычной ошибки врачей, но я с перепугу так торопился, что не успел уволиться из Татгосиздата.

Возвращаясь через месяц в Казань, чтобы покинуть ее окончательно, я решил по пути заглянуть в колхоз "Заря". Собственно говоря, не колхоз меня интересовал, а то поле, где проходила передовая овощного фронта. Что там выросло? И то, что я увидел, наполнило мое сердце гордостью: там, где прежде были голые грядки, теперь буйно зеленели овощи, вымахав в человеческий рост!

Я так расчувствовался, что не услышал, как подъехал ко мне на двуколке председатель Иван Иванович.

- Товарищ Ларский, вы к нам, чай? - удивленно окликнул он меня. - Кладите вещи, может, к Анютке вас подбросить? Слыхали, колхоз наш переходящее Красное Знамя завоевал!

Когда я, поздравив его с заслуженной наградой, объяснил причину своего появления на полях колхоза "Заря" и высказал радость по поводу того, что напряженный труд большого коллектива не пропал даром, Иван Иванович сразил меня наповал.

- Как же так не пропал? Вся овощ пропала, одни сорняки вымахали да ботва! - сказал он. - На прополку рук нет, вон сколько земли напрасно погубили...

Правда, председатель сообщил, что в других колхозах дело еще хуже обстоит, но мне от этого не легче было. Честно скажу, подобный итог овощной кампании, организованной и вдохновляемой Ленинским ЦК, так меня потряс, что я поклялся больше никогда в жизни за сельское хозяйство не браться.

Если от мобилизации в колхозы мне удавалось благодаря своей внештатности откручиваться, то от плодоовощных баз отвертеться бывало трудно "без справочки от врача". Так что волей-неволей приходилось свой патриотический долг выполнять наряду со всей советской интеллигенцией.

Когда секретарь партбюро получает разнарядку из райкома, проводится подготовка по всем линиям: мужчины заботятся о славном горючем для поддержания массового трудового героизма, женщины - о закуске, влюбленные - об объектах своих чувств, стукачи - об объектах, интересующих опера, и т. д.

Переборочная стадия открывается коллективным прибытием на плодоовощную базу в живописных одеждах времен военного коммунизма: ватных кацавейках, платках, опорках и т. д., что символизирует неразрывную связь эпох, связь партии и народа. Прибывают, уже заправившись славным горючим, в индивидуальном порядке, особенно если погода холодная. Процесс переборки гнилой картошки или обдирки капустных кочанов часто прерывается для обсуждения различных событий или для шуток, вызывающих громкий смех. Тем временем инициативная группа готовится к основной, заключительной стадии.