Мемуары ротного придурка

На избирательном участке поднялась паника, начальство, проклиная горе-художника (то есть меня), заметалось, не зная, что предпринять: ежели дефектный портрет снять, избиратели это неправильно истолкуют, ежели оставить - кто за это ответственность понесет? Стали звонить в обком, мол, как быть?! А из обкома их словно обухом по голове: бывший начальник агитбригады Власюк, арестованный Органами, оказался уполномоченным самого Бандеры по нашему избирательному округу! В связи с этим в район направляются дополнительные части погранвойск и работники Госбезопасности для срочной проверки бланков избирательных бюллетеней...

Портрет было приказано не снимать до прибытия представителей Органов.

Честно признаюсь: Власюк, в распоряжение которого я был выделен, никакого отношения к этой ошибке не имел. Ошибку я совершил, перевернув слева направо весь портрет и не учтя при этом, что стороны мундира не абсолютно симметричны. Будь на товарище Сталине обычный китель без орденов - даже очень бдительный чекист этот ляпсус мог проглядеть.

Лейтенант Леплянский признался мне, что последняя ночь перед выборами в Верховный Совет СССР была, пожалуй, самой кошмарной в его юной жизни. Он совершенно растерялся из-за этих ЧП, свалившихся на его голову: машина попала в засаду, начальник оказался бандеровцем, с портретом товарища Сталина вышел страшный скандал... А тут еще сообщили, что ночью надо ожидать нападения. И действительно, в полночь кто-то обстрелял наш пост - один солдат был ранен. Лейтенант приказал открыть ответный огонь по бандеровцам, но это оказались не бандеровцы, а прибывшее к пограничникам подкрепление...

Мало того, воспользовавшись поднявшейся суматохой, неизвестный злоумышленник поджег злополучный портрет всенародного депутата, предварительно плеснув на него соляркой. Портрет вспыхнул - через минуту перед избирательным участком одни столбы торчали.

За это ЧП на лейтенанта Леплянского было наложено дисциплинарное взыскание, поскольку он не обеспечил надлежащую охрану объекта. Слава богу, что портрет товарища Сталина все равно был с дефектом.

Но выборы на нашем избирательном участке прошли без инцидентов, по результатам мы вышли на первое место в области, и командование это учло. Лейтенант отделался десятью сутками ареста...

Если бы случайно задержанный "зелеными фуражками" инструктор обкома партии Власюк на поверку не оказался бандеровцем, вина за это ЧП упала бы на мою бедную голову. И ничто бы меня не спасло: ни отсутствие на месте происшествия, ни то, что я в этот момент, ни о чем не подозревая, еще находился в бессознательном состоянии в Коломыйском госпитале. За такую тягчайшую политическую ошибку, какую я допустил в спешке (по своей малоопытности в области монументальной наглядной агитации и расхлябанности), во время Великой Отечественной войны были приговорены к расстрелу несколько редакторов областных и республиканских газет!..

Я тогда поклялся никогда в жизни монументальной наглядной агитацией больше не заниматься.

Еще одно потрясение я пережил, когда в госпитале услышал по радио, что по нашему избирательному округу приняли участие в голосовании 97,3 процента избирателей, из них 98,7 процента проголосовали за кандидатов сталинского блока коммунистов и беспартийных!

Откровенно говоря, эти проценты меня огорошили. По моей прикидке, на бандеровском фронте от силы пять процентов избирателей приняли бы участие в голосовании, да и те не за товарища Сталина, вождя народов, голоса отдали бы, а за своего вождя Степана Бандеру.

Я ведь еще не знал, что превосходство советской социалистической демократии, и в частности избирательной системы, в том и заключается, что в любой ситуации блок коммунистов и беспартийных непременно собирает почти 100 процентов голосов.

Как достигалось столь монолитное сплочение разношерстных советских граждан, я узнал лишь на третьих выборах, когда сам попал в члены участковой избирательной комиссии (меня выдвинули, чтобы избавиться от молодого специалиста на работе). Секрет оказался весьма прост. Как только по окончании голосования комиссия собралась было приступить к подсчету голосов, в помещение вошли сотрудники Органов и предложили нам сходить куда-нибудь, чтобы обмыть очередную победу сталинского блока коммунистов и беспартийных.

- Небось измаялись за день, чего доброго, ошибетесь при подсчете, а мы никогда не ошибаемся, - пошутили сотрудники Органов.

Но ведь Органы не шутят, и мы без лишних вопросов свои обязанности им передоверили. Нас, правда, предупредили: "Мол, не подводите, товарищи, соблюдайте меру, в вытрезвители не попадайте - завтра рано утром акты надо подписывать..."

А я, как всегда, подвел. Утром очнулся неизвестно где, пока опохмелялся, пока добрался до избирательного участка - дело было во городе во Казани, - время уже шло к обеду. Я думал, большие неприятности буду иметь, но ничего, сошло... Акты подписал уже после того, как Центральная избирательная комиссия объявила результаты выборов. Эта процедура оказалась чистой формальностью, и без актов "наверху" все уже было известно.