Читаем Мемуары. Переписка. Эссе полностью

И вторая моя затея — в «Детскую литературу» я сделал состав — собственно, по их же просьбе — книги двух поэтов — Лесьмяна и Стаффа[554]: примерно на 6 печ[атных] листов. Один Лесьмян у них не пройдет (Стафф, так сказать, смягчает детскую впечатлительность). Лесьмяна я представил, как он есть, кроме, правда, эротических стихов (пощадил деток да и книгу). В составе — примерно печатный лист непереведенных стихов, чудесных. Не хотели бы Вы вернуться к Лесьмяну — ну хотя бы перевести несколько баллад? Кто же, кроме Вас?

Как только с книгой решится, я возобновлю этот натиск.

Напишите и простите за длинное письмо, опять деловое. Горячо обнимаю Вас и Галю! С любовью и тоской.

P. S. Удивительно бездарное время. Это странно, ведь должно бы наоборот.

[Г.]

<p>№ 27 А. Гелескул — Д. Cамойлову</p>

31.05.87

Милый Давид Самойлович!

С днем рождения! Здоровья Вам и всем родным, стихов и странствий! Я слышал, что Вы собираетесь в Армению. Заранее завидую. Удивительный край — островок в небе. Там как-то разгибаешься и хочется смотреть, а потом оказывается, что тебя уже обокрали (меня, например, трижды; один раз, пока купался, все унесли — я шел через город, как на казнь, в набедренной повязке, за мной — два стражника, а за ними — остальной Ереван, очень оживленный). Только постарайтесь не в жару ехать, а прохладной осенью, виноградно-абрикосовой. И еще — не пейте армянского вина, только коньяк, и не слушайте жалоб друг на друга и на соседние народности.

Я по случаю купил Вашу маленькую книжку (Библиотека «Огонька»)[555] — прекрасный, по-моему, подбор и все, начиная со вступления. Чудесное стихотворение (для меня новое) — «Грачи прилетели»! Слышал о Ваших журнальных подборках, но журналы сейчас стали тоже недоступны — вообще замечательно, но для меня не очень.

Видел Лидию Корнеевну. Преображение просто чудесное — она не носит очков и кажется совсем молодой. Только голос стал тихим и в облике проступила какая-то кротость. Видел я ее на некрасовском вечере, в библиотеке, где ее чествовали стоя. Сам вечер был любопытнейший — словно не сейчас, а тридцать лет назад. Речи гремели, и стихи читались отчаянные, но все хорошие, но сплошь беспощадные. Тон задали молодые поэты — так называемое поколение сорокалетних. Затяжная молодость довела их до белого каления, но вот один показался мне настоящим — Виктор Коркия[556].

Вообще были редкие экспонаты — нынешние обэриуты (Еременко[557]etc), и даже том Некрасова с пометкой Блока. В конце вечера его украли. Не знаю, чем это завершилось, — я был плохо выбрит и, когда начали бегать и кричать: «Где черный дипломат с Некрасовым и Блоком?» — поспешил удалиться. Думаю, что это черный дипломат ввел кого-то в соблазн.

Кстати, в начале вечера было объявлено, что Вас не будет, поскольку Вы в ту же минуту, но в другом месте земного шара ведете вечер Северянина. Я сразу ощутил к нему уважение (и то сказать — все же предтеча Ильи Резника и отчасти Вознесенского).

Давид Самойлович, очень кратко о делах. Из моих затей в «Детгизе» (Аполлинер и Лесьмян со Стаффом) ничего не вышло. На свои живописные заявки я получил сухой отказ. А вот народная испанская книга (в «Худлите») принята, и хорошо бы завершить ее в том году. Сколько бы Вы хотели взять новых романсов (есть великолепные) — лист или пол-листа? Я боюсь навязывать и вторгаться в Ваши планы. Ответьте сами. И еще — есть цикл романсов о Сиде (тоже примерно лист) — может быть, Вас заинтересует? В той книге «Романсеро», где Вы переводили, романсы о Сиде в переводе Левика. Все-таки стихотворно они сильно выбиваются; в сущности, Левик слега осовременил переложение Жуковского. Но Жуковский-то переводил их на заре туманной юности и с немецких переводов.

Я быстро сделаю подстрочники. Одна только просьба — сделайте еще хотя бы полсотни четверостиший (к уже сделанным коплам). Если Вы не против, пришлю их первыми.

Если удача нас не покинет, хорошая будет книжка[558].

Еще раз — пью Ваше здоровье! Удачи Вам и равновесия в этой пестрой жизни! Сердечно целую, Наташа тоже! Целую Галю и детей и поздравляю всех!

[Г.]

<p>№ 28 А. Гелескул — Д. Cамойлову</p>

14.10.89

Милый Давид Самойлович!

Прошу одного — простите мое свинство, если можете. Свинство чистокровное, и надеюсь лишь на Вашу доброту. Дальнейшее — не попытки оправдаться, а просто краткие сведения о себе. Не писал Вам, во-первых, из чувства вины, потому что не ответил сразу. Во-вторых, не знал — о чем. Накопилась какая-то кислая усталость, суетная и скучная; видно, старость, как водится, настигла врасплох. И в-третьих, мои издательские затеи — а они и Вас затрагивают — повисли в воздухе, то ли из-за бордельности, царящей в издательстве, то ли из-за моей неудачливости. И вообще пора о душе подумать, но ее-то, кажется, и нет, вместо души — радикулит.

Перейти на страницу:

Все книги серии Диалог

Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке
Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

Почему 22 июня 1941 года обернулось такой страшной катастрофой для нашего народа? Есть две основные версии ответа. Первая: враг вероломно, без объявления войны напал превосходящими силами на нашу мирную страну. Вторая: Гитлер просто опередил Сталина. Александр Осокин выдвинул и изложил в книге «Великая тайна Великой Отечественной» («Время», 2007, 2008) cовершенно новую гипотезу начала войны: Сталин готовил Красную Армию не к удару по Германии и не к обороне страны от гитлеровского нападения, а к переброске через Польшу и Германию к берегу Северного моря. В новой книге Александр Осокин приводит многочисленные новые свидетельства и документы, подтверждающие его сенсационную гипотезу. Где был Сталин в день начала войны? Почему оказался в плену Яков Джугашвили? За чем охотился подводник Александр Маринеско? Ответы на эти вопросы неожиданны и убедительны.

Александр Николаевич Осокин

Документальная литература / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Поэт без пьедестала: Воспоминания об Иосифе Бродском
Поэт без пьедестала: Воспоминания об Иосифе Бродском

Людмила Штерн была дружна с юным поэтом Осей Бродским еще в России, где его не печатали, клеймили «паразитом» и «трутнем», судили и сослали как тунеядца, а потом вытолкали в эмиграцию. Она дружила со знаменитым поэтом Иосифом Бродским и на Западе, где он стал лауреатом премии гениев, американским поэтом-лауреатом и лауреатом Нобелевской премии по литературе. Книга Штерн не является литературной биографией Бродского. С большой теплотой она рисует противоречивый, но правдивый образ человека, остававшегося ее другом почти сорок лет. Мемуары Штерн дают портрет поколения российской интеллигенции, которая жила в годы художественных исканий и политических преследований. Хотя эта книга и написана о конкретных людях, она читается как захватывающая повесть. Ее эпизоды, порой смешные, порой печальные, иллюстрированы фотографиями из личного архива автора.

Людмила Штерн , Людмила Яковлевна Штерн

Биографии и Мемуары / Документальное
Взгляд на Россию из Китая
Взгляд на Россию из Китая

В монографии рассматриваются появившиеся в последние годы в КНР работы ведущих китайских ученых – специалистов по России и российско-китайским отношениям. История марксизма, социализма, КПСС и СССР обсуждается китайскими учеными с точки зрения современного толкования Коммунистической партией Китая того, что трактуется там как «китаизированный марксизм» и «китайский самобытный социализм».Рассматриваются также публикации об истории двусторонних отношений России и Китая, о проблеме «неравноправия» в наших отношениях, о «китайско-советской войне» (так китайские идеологи называют пограничные конфликты 1960—1970-х гг.) и других периодах в истории наших отношений.Многие китайские материалы, на которых основана монография, вводятся в научный оборот в России впервые.

Юрий Михайлович Галенович

Политика / Образование и наука
«Красное Колесо» Александра Солженицына: Опыт прочтения
«Красное Колесо» Александра Солженицына: Опыт прочтения

В книге известного критика и историка литературы, профессора кафедры словесности Государственного университета – Высшей школы экономики Андрея Немзера подробно анализируется и интерпретируется заветный труд Александра Солженицына – эпопея «Красное Колесо». Медленно читая все четыре Узла, обращая внимание на особенности поэтики каждого из них, автор стремится не упустить из виду целое завершенного и совершенного солженицынского эпоса. Пристальное внимание уделено композиции, сюжетостроению, системе символических лейтмотивов. Для А. Немзера равно важны «исторический» и «личностный» планы солженицынского повествования, постоянное сложное соотношение которых организует смысловое пространство «Красного Колеса». Книга адресована всем читателям, которым хотелось бы войти в поэтический мир «Красного Колеса», почувствовать его многомерность и стройность, проследить движение мысли Солженицына – художника и историка, обдумать те грозные исторические, этические, философские вопросы, что сопутствовали великому писателю в долгие десятилетия непрестанной и вдохновенной работы над «повествованьем в отмеренных сроках», историей о трагическом противоборстве России и революции.

Андрей Семенович Немзер

Критика / Литературоведение / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии