Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

Сюань Минь не пил и не боялся холода. Цзян Шинин был призраком и ничего не мог проглотить. Лу Няньци отключился, как только сел в лодку, и, похоже, не был в настроении. Старый Чжан весь дрожал от холода и, казалось, отчаянно пытался выпить вина, но его глаза, похожие на маш, только метались то влево, то вправо, и он не осмеливался протянуть руку.

Он не ожидал, что группа возьмёт его с собой. Предполагал, что, допросив его и заставив вырезать деревянные плитки, они просто столкнут его с бордюром. К его удивлению, они на самом деле хотели, чтобы он пересек реку с ними. Вероятно, они хотели, чтобы он привел их туда, где его забрал таинственный покровитель.

Это не обязательно было плохо для Старого Чжана, поскольку, если бы он остался в своем доме, он бы просто вернулся к тому, чтобы съеживаться от страха внутри своего дома. Кто знает, сколько времени он простоял там, сжимая костяной меч, прежде чем Сюэ Сянь и Сюань Минь ворвались внутрь. Он украдкой взглянул на Сюэ Сяня и подумал, что, хотя зверь был устрашающим и послал на него грохот грома, дракон похоже, не собирался его убивать. Так что, хотя Каменный Чжан оставался в постоянном состоянии ужасного ступора, другого реального недостатка в том, чтобы присоединиться к группе, не было.

Сюэ Сянь держал фляжку с вином на коленях, но не собирался ее пить. На самом деле ему снова становилось жарко, и ему совсем не нужно было согреваться от зимнего холода. Он держал колбу не для тепла: вместо этого он использовал ее, чтобы рассеять часть тепла изнутри. Хотя фляжка была хорошо завернута в узел ткани лодочника, они уже гребли на полпути к Аньцину, и вино было в основном холодным.

Но через некоторое время в руках Сюэ Сяня вино начало издавать легкий булькающий звук.

За исключением вечно молчаливого Няньци, все на лодке повернулись и уставились на фляжку коленях у Сюэ Сяня.

Это уже было не теплое вино — это было вареное вино!

Каменный Чжан с тоской смотрел на фляжку, его руки и шея дрожали, как будто он хотел залезть внутрь фляги и позволить себе свариться в вине.

Когда вино нагрелось, его ароматный запах также поднялся в воздух, и глаза Каменного Чжана, казалось, вот-вот вылезут из его головы. Он потер ладони, как муха, терзая ноги, и сказал:

— Ай… Это вино чудесно пахнет. Когда я вырезаю камень, я люблю время от времени делать глоток. С теплом в животе и в приливе опьянения, мое вдохновение тоже устремляется вперед.

Что он действительно хотел сделать, так это обнять Сюэ Сяня за ноги и скулить:

— Дайте мне немного!

Цзян Шинин больше не мог смотреть. Он подтолкнул Сюэ Сяня и сказал:- Прекрати дразнить его, господин. Он собирается встряхнуться с лодки.

Сюэ Сянь пожал плечами и протянул Каменному Чжану бешено кипящую фляжку с вином. Затем он немедленно взял вторую фляжку и снова взял ее в руки.

Каменный Чжан жадно обернул рукавами фляжку и прижал ее к животу. Казалось, он наконец вернулся к жизни. Он пробормотал: — Наконец-то мне стало теплее. Эти зимние холода — не шутка, особенно на реке.

Сюэ Сянь снял вторую фляжку со своего перегретого тела и протянул ее Каменному Чжану.

— Оба для меня? — Каменный Чжан был потрясен добротой.

— Размечтался! — отрезал Сюэ Сянь.

Прежде чем Каменный Чжан смог снова заговорить, Сюань Минь, сидевший у навеса, взял фляжку и передал ее лодочнику.

Сюэ Сянь взглянул на него и ничего не сказал.

Для него этот взгляд означал согласие. Но…

Цзян Шинин молча посмотрел на Сюэ Сяня, затем на Сюань Миня. Может быть, это был только он, но в последние пару дней он почувствовал, что обнаружил что-то странное между ними.* Или, точнее, Сюэ Сянь вел себя странно по отношению к Сюань Миню, как будто злился на него за что-то — он казалось, проявлял хладнокровие к монаху.

Конечно, дракон всегда искал способы рассердить Сюань Миня и иногда заметно игнорировал его. И все еще…

Цзян Шинин некоторое время смотрел на них, затем снова отвел взгляд и ушел в себя. Оба мужчины формально были его начальниками, и он не мог позволить себе рассердить кого-либо из них, поэтому решил заняться своими делами.

С этими словами он бесшумно поплелся от них ближе к краю лодки.

Донг.

Когда лодка внезапно затряслась, Каменный Чжан, который пил на полпути, потерял равновесие и ударился локтем о навес.

— Посмотри, какие тонкие эти бамбуковые полоски и какой ты тяжёлый. Ты трясешь всю лодку, — сказал Сюэ Сянь, глядя на Цзян Шинина.

— Это был немолодой хозяин, — сказал лодочник. Он сделал небольшой перерыв, чтобы выпить горячего вина, и теперь казался намного более энергичным.

— Этот участок реки такой же — ухабистый. Каждую зиму и лето здесь опрокидывается довольно много лодок. Не течение, а ветер может разнести лодки на части. Последние пару лет это место стало лучше. Я не сталкивался с ненастным ветром в моих поездках, и на лодке намного было легче грести. Но сегодня странно, снова этот чертов ветер.

Услышав слова лодочника, Каменный Чжан вздрогнул. Волнующийся каменщик наклонился ближе к лодочнику и сказал:

— Но… но эта лодка не перевернется, не так ли?