Мечом и сердцем

- Обычно отец сам решает, кто будет завтракать вместе с ним и баронессой, - воин сделал паузу, и пристально посмотрел мне в глаза. - Во время завтрака он благодарит и определяет наказания, иногда раздаёт поручения.

- Спасибо за откровенность. А как завтракают остальные?

- Приходят в столовую в любое время после завтрака барона, зовут женщин и те приносят кушанья с кухни, - пожал плечами стражник.

- Ну, хоть для остальных не всё так сложно, - усмехнулся я, расслабляясь. - И... давайте без господина баронета. Просто Вереск.

- Хорошо. Мне вас проводить?

- Нет. Где столовая я знаю. Спасибо.

Мы раскланялись, и разошлись в противоположные стороны. Всё время короткого разговора женщина за моей спиной одевалась, когда же мы с посыльным раскланялись, взяла меня под руку. До здания поместья мы шли вместе, не говоря ни слова, и просто наслаждаясь близостью друг друга, а потом разошлись: я сразу направился в гостиную, моя же альта отправилась в свои покои переодеваться. Не зря отец вчера намекал ей на нежелательность ходить в мужском костюме без надобности. Думаю, он всё же взял на себя некоторую ответственность за мою леди, стремясь прикрыть её от пристрастного внимания баронессы.

Идя на завтрак, я, не переставая, думал, как бы ощущал себя на месте Виктории. Возможно, она и опытный переговорщик, но она, прежде всего, воительница, привыкшая к свободе поведения. Она сама может за себя постоять и призвать к ответу любого, ей подходит мужская модель поведения с окружающими. Сейчас же ей придётся смирить свою гордость, ограничить свободу какими-то нелепыми обычаями, в которых сам я до конца не разбирался. На ум почему-то пришёл один вид лошадей, с когтями и острейшими зубами, хищный вид, почти не поддающийся приручению. На нём могли себе позволить ездить только высшие маги, да и то были случаи тяжёлых травм. Так вот, мне живо представился такой скакун, которого настойчиво пытаются втиснуть в стойло обычной конюшни, пасти с простыми лошадьми и приучать к человеку. Если бы этот хищник мог соображать, он бы точно застыл в недоумении от подобного обращения, а потом бы пошёл убивать. Застывать он, конечно, не застывал, зато убивал на славу. И вот этот хищник вдруг начинает нормально пастись среди лошадей, начинает с любопытством обнюхивать человека, брать у него сахар и хлеб, позволяет нацепить на себя седло и упряжь. Очевидно, у такого поведения есть предел, который наступит, стоит только хищнику проголодаться или почуять добычу. Интересно, где предел у моей возлюбленной? Обязательно нужно быть рядом, когда он наступит, - узнаю много интересного об альтах и своих соотечественниках. Да и весело должно быть.

Завтрак начался вполне обыденно, лёгкими поклонами и кивками, дежурными словами и расстановкой блюд. Виктория появилась спустя несколько минут, немного опоздав к началу. Она уже ощутимо нервничала, и по мысленному образу я понял причину недовольства: непривычное платье упорно не желало одеваться. После недолгой борьбы оно оказалось порезано в нескольких местах, что красноречиво показывало суть моей любимой хищницы. Но это было только начало. По пути её попытались привлечь к каким-то женским делам после завтрака. Отказываться она не стала, но пара кинжалов ждала своего часа под роскошным одеянием, а хищный оскал прятался под обаятельной улыбкой.