Мечом и сердцем

"Ну вот, сама ему про пытки и скажешь", - лениво пошутил я, пока мы шествовали по многочисленным переходам и лестницам к дверям отцовского кабинета. Для меня было очевидным дальнейшее развитие событий. Сейчас отец станет выводить нас на чистую воду, заставит женщину признаться, откуда её мастерство владения клинком и противостояния магам. Да, никто из родственничков не видел боя вблизи, только одни из наших магов и Натан успели на финальную сцену, но и они не видели ничего кроме моей прочувственной речи и финишного удара. Зато они видели присутствие на поле боя моей возлюбленной; если сопоставить это с показаниями чародея, наверняка уже вытянутыми из него, добавить громкую фамилию Виктории-Лилии, гномские клинки и кольчуги у нас обоих, то выводы напрашиваются сами собой. Даже для такого дилетанта, как я, они очевидны, что уж говорить об отце. Всё это я и поспешил довести до своей альты в сопутствующих мысленной фразе образах.

"Не спеши с выводами. Это - косвенные соображения, нет ни одного прямого указания. Вопрос в лоб он задавать не станет, отвечать ему прямо я также не хочу, а догадки... За догадки ещё никого не убивали, а вот за сокрытие важной информации...", - неспешно отвечала моя женщина. - "Ему просто невыгодно раскрывать истину. Готова поспорить, что захваченный тобой чародей уже мёртв".

Кабинет отца встретил нас острым запахом алкоголя и мягким полумраком. Горела только одна лампа, расположенная не на письменном столе даже, а на невысоком столике, в левой от входа части кабинета. Сам хозяин восседал на небольшом креслице у того же столика, смакуя из ажурной рюмки коричневую маслянистую жидкость, явно алкогольную. Жестом хозяина он указал нам на такие же небольшие креслица, выжидательно жавшиеся к столику.

Только мы расселись, уже другим жестом отец предложил присоединиться к нему. Я инстинктивно протянул руку за рюмкой, и даже альта не отказалась от угощения, чем вызвала у меня откровенное недоумение. Барон плеснул нам, и мы с ним на несколько минут выпали из реальности, предаваясь изысканному пороку. Виктория отпивала с гораздо меньшим энтузиазмом, зато с живым любопытством, замешанным на лёгком осуждении, наблюдала за нами.

- Не пьянства для, здоровья ради, - продекламировал отец, подмигивая женщине. - Слишком много всего сегодня навалилось, без этой божественной жидкости мне не заснуть.

- Спасибо, отец, очень кстати. Лилия, вон, уже с час пытается привести меня в порядок, но так до конца и не преуспела. Именно коньяка моему организму не хватало для полного оздоровления, - женщина на моё замечание промолчала, недовольства в ней не было и в помине. Скорее, чувствовалось какое-то выжидательное напряжение.

- Вы молодые, вам эта жидкость нужна для бодрости, а мне, старику - для успокоения.

- С маминым подходом нам вечером бодрость без надобности, - намекнул я на не совсем приличный предмет, но мы были не на приёме, а в неформальной обстановке, так что можно было позволить себе некоторую толику откровенных высказываний.

- Тут я тебе не помощник: все женщины в нашей семье в её воле, - отец говорил ровно, лишь слегка улыбнувшись одними губами.

- Не придавайте излишнего значения словам моего возлюбленного, господин Арвес, - он лишь иронизирует. Я сама решу эту щекотливую проблему, - дипломатично, но с оттенком жёсткого металла в голосе вступила в разговор моя альта, чем заслужила заинтересованный взгляд отца.

- Ни на секунду в этом не сомневаюсь. Этой ночью вы продемонстрировали выдающие способности решать проблемы, миледи, - склонив голову, ответил отец.

- Сегодня я как раз не сделала ничего выдающегося; просто была рядом с любимым в момент опасности и прикрывала ему спину. Хотя... Если бы все проблемы можно было решить клинком, мы бы с госпожой баронессой нашли общий язык значительно раньше, - они поулыбались друг другу, констатируя ничью.

- Ладно, дети мои, нас неуклонно влечёт к обсуждению дел насущных, так что не будем этому противиться. Сразу скажу, что от мага я ничего вразумительного добиться не смог, он умер в самом начале... разговора. Твердил только что-то про альт, - отец сказал последнюю часть фразы как бы мельком, но интерес к нашему ответу я почувствовал, даже не будучи альтой.

- Наши, веронские, маги гораздо умнее местных. И причина лично для меня очевидна: их есть, кому учить уму-разуму, - я притворно вздохнул; зато всё время моего короткого монолога на губах играла самодовольная ухмылка.

Отец оценил пассаж, и ответил мне лёгкой улыбкой.

- Ты ведь чувствуешь магию? - полувопросительно, полуутвердительно спросил он, переходя к следующему пункту допроса.

- Последний раз этот вопрос мне задавал императорский сыскарь, и он был очень удивлён ответом. Ты же, отец, не спрашиваешь, а утверждаешь. Почему?

- Потому что это наша фамильная черта, благодаря которой я в своё время занимал высокий пост в одной весьма специфической структуре. Если бы не она, я бы тебя не отправил в Веронскую империю.

- Да?