Мечом и сердцем

- Да. Слишком там много бессмысленных рисков для рядового гвардейца. Ни один глава веронского рода не отправляет своих наследников в гвардию без протекции.

- Чего ты хотел добиться? - сказанное для меня было откровением, я не знал о таких порядках в империи, а равно и о расчёте отца.

- Я этого добился, о чём красноречиво говорит сегодняшний бой. Вижу, что ты развил в себе это чутьё выше всяких похвал, раз смог свалить четверых чародеев и взять живым пятого. Прими мои поздравления, сын, - отец поднялся, взял меня за руку, и крепко пожал её. Не так, как альты, но так, как иногда делают гвардейцы, чтобы выразить благодарность к спасшему жизнь или честь сослуживцу.

- Без Лилии я бы не выстоял, - принимать поздравления за несуществующее достижение было неприятно. Тем более, от отца. Даже Виктория не проявила недовольства, услышав мою реплику. Она вообще в последней части разговора вся превратилась в слух, впитывая крупицы бесценной информации. Не исключаю, ей уже представлялось наше совместное потомство, поголовно чувствующее магию.

- Не сомневаюсь, но об этом мы поговорим несколько... позже, - прозрачно намекнул отец на более глубокое понимание ситуации и нежелание углубляться в тему, чем полностью подтвердил недавние слова Виктории. - Сейчас я хотел бы услышать о ваших планах более конкретно.

Возникла пауза, я откинулся на спинку кресла, отправив женщине вопросительный посыл. Такого напряжения я не испытывал даже на допросе в Башне, отец явно был профессионалом словесной игры. Получив инструкции, снова открыл глаза и поймал пристальный взгляд старика.

- Сделаем несколько визитов, подготовимся к свадьбе, - пожал я плечами. - Убьём ещё несколько чародеев, найдём твоих врагов. Кстати, почему в нападении принимало участие столько магов? Они же могли просто задавить нас.

- Ты не единственный чувствующий магию в семье. Они, должно быть, подстраховывались, либо... Дело связано с моим прошлым, и в игре задействованы большие фигуры, для которых пятёрка магов - обычная разменная монета. Но прошлого мы сейчас касаться не будем: ни моего, ни вашего, дети мои, - ещё один намёк привычно лёг на стол переговоров.

- Я понял, отец, - склонил я голову в поклоне. - Мы можем быть свободны?

- Да, идите, - и, когда мы с возлюбленной уже подошли к двери, добавил. - И Лилия, платье вам идёт гораздо больше мужского наряда.

Виктория на секунду остановилась, подарила отцу ослепительную улыбку, а потом мы с облегчением покинули его кабинет.

"Барон мне нравится всё больше и больше. Намёки, намёки, намёки, и никакой однозначности. Зато там, где нужно, всё предельно чётко и откровенно. Почему ты молчал, что у тебя такой отец?"

"Я его не видел с семи лет. Считай, я так же, как и ты с ним только знакомлюсь. Кстати, как коньяк?"

"Альты не пьют и не убивают. Без надобности", - достаточно жёстко ответила дама.

"Думаешь, отец устроил проверку?"

"Такие люди могут устроить проверку и не специально. Просто воспользоваться подвернувшейся возможностью".

"Пойдём спать? Надоела уже эта политика".

"В этот раз нам не по пути".

"Да?"

"За завтраком всё поймёшь".

"Ладно. Тогда спокойной ночи", - сказать, что я был недоволен, ничего не сказать. Хотелось убить прервавших наше воркование воинов и магов ещё раз.

"Не расстраивайся. Мы ещё наверстаем. Обещаю", - попыталась утешить меня возлюбленная, подарив глубокий поцелуй. Как ни странно, это помогло, и меня отпустило. По крайней мере, смогу спокойно поспать; впервые за две недели пути.

Помня о предостережении возлюбленной, встречи с ней с утра я искать не стал, и отправился на разминку в гордом одиночестве. В поместье было много мест, где можно обнажить клинок, но я отдал предпочтение тренировочной площадке в саду. С ней у меня были связаны самые тёплые воспоминания. Именно на ней меня учили держать в руках меч, прививали терпение, выдержку, и именно на ней я чаще всего виделся с отцом в неформальной обстановке. Он лично натаскивал меня, он приучал к ежедневным тренировкам, которые в Академии стали неизменным утренним ритуалом. Когда отца не пускали на тренировку дела, со мной занимался наш начальник охраны, - мужик крайне молчаливый и жестокий, несмотря на седые волосы сохранивший навыки первоклассного мечника, ветеран многих родовых войн. Каждая такая тренировка была ещё и упражнением на выносливость, ибо проходила на улице в любую погоду. Учителя резонно полагали, что воин должен быть готов драться в любую погоду, а не пережидать дождик в тепле и комфорте тренировочного зала поместья.