Читаем Меч и Цитадель полностью

Доктор распростерся без чувств на вымощенной булыжником крыше башни – при свете солнца, наверное, тускло-серой, однако сейчас, под струями ливня, казавшейся черной, как уголь. Рассмотрев его рыжие волосы и бородку, я обнаружил, что лежит он на животе, неестественно вывернув голову набок. Казалось бы, бил я не так уж сильно, хотя, возможно, как говорят некоторые, сам не сознаю, насколько силен… но, очевидно, при всем своем петушином задоре доктор Талос был много слабее любого из нас, а Бальдандерс о том не догадывался. В эту минуту я мог без труда покончить с ним, ударив мечом так, что уголок затупленного острия глубоко погрузился бы в череп, словно в масло.

Вместо этого я подобрал оружие доктора – узкую серебристую полоску, выпавшую из его рук. Оружие оказалось клинком с односторонней заточкой, не шире моего указательного пальца, зато весьма острым – как и положено клинку хирурга. Оглядев рукоять, я понял, что это всего лишь набалдашник трости, которую я много раз при нем видел. Выходит, доктор Талос носил в трости оружие наподобие того, что обнажил Водал в некрополе. При мысли о том, что он втайне от меня, шагавшего рядом с «Терминус Эст» за плечом, нес его столько лиг, я улыбнулся струям проливного дождя. От предназначенного мне удара о камень острие обломилось. Я швырнул клинок через парапет, вслед за выброшенным Бальдандерсом Когтем, и двинулся в его башню, полный решимости покончить и с ним.

По пути наверх я, целиком поглощенный беседой с Фамулим, не обращал внимания на комнаты, которые мы проходили. Верхняя запомнилась мне лишь как помещение, словно бы сплошь задрапированное алой тканью. Сейчас я разглядел там алого цвета сферы, светильники, горящие без огня, совсем как серебряные цветки, свисавшие с потолка той комнаты, где я познакомился с существами, коих больше не мог называть какогенами. Шары те венчали собою подставки из слоновой кости, с виду легкие, тонкие, словно косточки птицы, высившиеся над полом – вернее, не столько над полом, сколько над целым морем всевозможных тканей, одинаково красных, но отличавшихся друг от друга оттенками и фактурой. Под потолком комнаты растянут был балдахин, поддерживаемый атлантами, тоже алый, однако расшитый тысячей серебряных пластинок, отполированных почти столь же безукоризненно, как зеркальная броня преторианцев Автарха.

Только на нижних ступенях лестницы, почти спустившись в комнату, я понял, что передо мной всего-навсего спальня гиганта Бальдандерса, вернее – огромная, впятеро больше обычной, постель, устроенная вровень с полом и устланная малиновым ковром, по которому в беспорядке разбросаны светло-вишневые и карминовые простыни да покрывала. Еще миг, и среди скомканных простыней мелькнуло лицо. Стоило мне поднять меч, лицо исчезло, однако я, сойдя с лестницы, отбросил в сторону одно из мягких полотнищ. Прятавшийся под ней катамит (если он вправду был катамитом) поднялся и уставился на меня с отвагой, порой проявляемой маленькими детьми. Впрочем, он действительно был совсем ребенком, хотя ростом немногим уступал мне – обнаженный мальчишка, настолько пухлый, что его отвисший живот закрывал крохотные гениталии. Плечи мальчишки напоминали розовые подушки, перевитые золотыми шнурами, в ушах покачивались золотые кольца с подвешенными к ним миниатюрными колокольчиками, а волосы тоже сверкали золотом, и он глядел на меня из-под золотой челки огромными синими глазами младенца.

Несмотря на его величину, я так никогда и не смог поверить, что Бальдандерс предавался с ним педерастии в том смысле, в каком это принято понимать, хотя, возможно, надеялся начать после, когда мальчишка еще подрастет. Но, разумеется, если собственный рост он, как мог, сдерживал, давая ему волю ровно настолько, чтобы спасти огромное тело от разрушительного воздействия прожитых лет, то рост злополучного мальчишки, наоборот, ускорял, насколько сие позволяли его познания в антропософии. Утверждаю я это, поскольку уверен, что в его руки мальчишка угодил только спустя какое-то время после того, как Бальдандерс и доктор Талос расстались со мною и Доркас.

(Мальчишку я оставил там, где нашел, и до сего дня представления не имею, что сталось с ним дальше. Весьма вероятно, он вскоре погиб, однако его вполне могли подобрать, спасти от голодной смерти те же островитяне или люди гетмана, обнаружившие ребенка несколько позже.)

Перейти на страницу:

Все книги серии Брия – 3 – Книги нового солнца

Тень и Коготь
Тень и Коготь

Премия «Небьюла».Премия «Локус».Всемирная премия фэнтези.Премия Британской ассоциации научной фантастики.«Книга Нового Солнца» Джина Вулфа – один из самых известных научно-фантастических циклов всех времен. Это длинный волшебный роман в четырех частях. «Тень и Коготь» содержит первые две: «Тень палача» и «Коготь Миротворца», которые были награждены Всемирной премией фэнтези и премией «Небьюла».Севериан, скромный ученик палача, благословленный и проклятый даром фотографической памяти, повествует о пути, ведущим его через секс, предательства, изгнание, убийства, заговоры и тайны – к взрослению и вершине власти над древним миром Урд, озаренным умирающим солнцем.«Тень и Коготь» – первые две книги прославленной магической тетралогии «Книги Нового Солнца».«Тень палача»Севериан – ученик в Гильдии палачей и воспитанник Ордена Взыскующих Истины и Покаяния в странном декадентском мире Урд. Его изгоняют за самое страшное прегрешение в его профессии – сострадание к жертве.«Коготь Миротворца»Севериан продолжает искать свое предназначение. Связано ли оно с древней реликвией, якобы обладающей мифической силой? Должен ли Севериан сыграть роль в политических интригах государя Урд? Или ученика палача ждет иная судьба?«Волшебная вещь… Произведение искусства… Лучшая научная фантастика, прочитанная мною за долгие годы». – Урсула Ле Гуин«"Книга Нового Солнца" почти душераздирающе хороша, богата и полна нюансов, которые проявляются с каждым перечитыванием. Это шедевр Джина Вулфа». – Дэвид Лэнгфорд, критик, десятикратный лауреат премии «Хьюго»«Одна из самых амбициозных работ в фантастике двадцатого века». – Fantasy and Science Fiction Magazine«Шедевр научной фантастики, сравнимый по значимости с главными работами Толкина и Льюиса». – Publishers Weekly«Книга содержит элементы аллегории Спенсера, сатиры Свифта, общественной сознательности Диккенса и мифологии Вагнера. Вулф создает поистине чуждый социум, который читатель начинает ощущать изнутри… Попав в него, остановиться уже невозможно». – The New York Book Reviews

Джин Вулф , Джин Родман Вулф

Фантастика / Фэнтези
Меч и Цитадель
Меч и Цитадель

Премия «Локус».Британская премия фэнтези.Мемориальная премия Джона Кэмпбелла.Премия «Аполло».Китайские премии «Галактика» и «Туманность».Финалист премий «Хьюго», «Небьюла», «Балрог», премии Британской ассоциации научной фантастики, Всемирной премии фэнтези.Премии журнала SF Chronicle и альманаха Gigamesh.«Меч и Цитадель» – вторая половина прославленной магической тетралогии «Книги Нового Солнца». «Меч ликтора» Севериан, ставший ликтором города Тракса, снова нарушает свой долг палача и устраивает побег женщине, которую должен был убить. Он вынужден бежать на север Содружества, в горы, преследуемый стражей Тракса и чудовищами, насылаемыми его старыми врагами. На севере полыхает война: войска Автарха сражаются с армией асциан. «Цитадель Автарха» История Севериана близится к финалу. Он откроет источник сил Когтя Миротворца и познает природу Автарха. Севериан вернется в Несс, в Цитадель, к своим учителям, но уже в новом качестве. Станет ли бывший палач Новым Солнцем? «Лучшая фантастика за последнее столетие». – Нил Гейман «"Книги Нового Солнца" почти душераздирающе хороша, богата и полна нюансов, которые проявляются с каждым перечитыванием. Это шедевр Джина Вулфа». – Дэвид Лэнгфорд, критик, десятикратный лауреат премии «Хьюго» «Удивительно колоритная и изобретательная книга… Самый экстраординарный герой за всю историю эпического фэнтези». – The Washington Post «Шедевр научной фантастики, сравнимый по значимости с главными работами Толкина и Льюиса». – Publishers Weekly «Книга содержит элементы аллегории Спенсера, сатиры Свифта, общественной сознательности Диккенса и мифологии Вагнера. Вулф создает поистине чуждый социум, который читатель начинает ощущать изнутри… Попав в него, остановиться уже невозможно». – The New York Book Reviews

Джин Вулф , Джин Родман Вулф

Фантастика / Фэнтези

Похожие книги