Марсианин

почва определённо поглотила свою долю влаги. Но эти крохи и близко не набирают потерянные

60 л воды. Что-то было не в порядке.

И тогда я обратил внимание на второй кислородный бак.

Резервных баков для O2 в Доме два, по одному на каждую сторону — для безопасности. Дом

сам решает, какой из них нужно использовать в то или иное время. Оказалось, что он пополнял

атмосферу из бака номер 1. Но когда я через регенератор кислорода добавлял в систему O 2, Дом

распределял добавку поровну по обоим бакам. Уровень кислорода в баке N 2 постепенно

нарастал.

Это не проблема — регенератор кислорода просто выполнял свою работу. Но это означало,

что я систематически получал всё больше и больше кислорода. А значит, я не расходовал его с

той скоростью, с которой предполагал.

Поначалу я подумал: «Ура! Больше кислорода! Теперь я могу делать воду ещё быстрее!». Но

затем мне пришла в голову более пугающая мысль.

Следуйте за моей логикой: я постепенно получал всё больше кислорода. Но я пополнял его

запасы с одной и той же скоростью. Поэтому единственно возможное объяснение

накопившегося «избытка» — я использовал меньшие количества O2, чем предполагал. Но ведь

разложение гидразина я проводил в расчёте на полное использование кислорода!

Отсюда пугающий вывод: я сжигал не весь водород.

Сейчас, задним умом, это ясно как день. Но тогда мне и в голову не приходило, что часть

водорода не будет сгорать. Он просачивался мимо пламени и улетал на свободу. Чёрт побери,

Джим — я ботаник, а не химик!

Я уже говорил, химия — штука нестрогая, так что теперь в воздухе молекулярный водород.

Повсюду. Смешанный с кислородом. Находящийся… в ожидании. Ждущий искорку, чтобы

взорвать, на хрен, весь Дом!

Стоило мне всё это осознать и более-менее успокоиться, я взял один из маленьких пакетов,

помахал им в воздухе и запечатал. Затем по-быстрому перебрался в ровер, в котором есть

газовые анализаторы. Результат: азот — 22 %, кислород — 9 %, водород — 64 %.

С тех пор я прячусь здесь, в ровере.

Мне сильно повезло, что водород не взорвался. Даже малый статический разряд — и вот

вам, получите объёмный взрыв!

Итак, сейчас я нахожусь в ровере N 2. Я могу оставаться здесь ещё день, максимум два.

После этого патроны ровера и скафандра, улавливающие CO2, будут выработаны. Вот сколько у

меня времени для того, чтобы придумать решение.

Сейчас Дом — водородная бомба.

Глава 5

Запись в журнале: 38-е марсианские сутки

Я всё ещё прячусь в ровере, но у меня было время подумать. И теперь я знаю, что мне делать

с водородом.

Я размышлял о регуляторе состава воздуха. Он пристально наблюдает за тем, что находится

в воздухе, и балансирует его составляющие. Именно так избыток вносимого мной кислорода

оказывается в баках. Проблема вот в чём — регулятор не предназначен для того, чтобы убирать

из воздуха водород.

Регулятор сепарирует газы вымораживанием. Когда он решает, что в воздухе слишком

много кислорода, он собирает воздух в бак и охлаждает до 90 градусов по Кельвину. При этом

кислород становится жидкостью, а азот остаётся газом (конденсация азота происходит при

77K). Так регулятор накапливает O2.

Но таким путём регулятору от водорода не избавиться: чтобы стать жидкостью, этому газу

нужна очень низкая температура, 21K. Достичь её аппарат не может. Тупик.

Излагаю решение:

Водород опасен, потому что взрывается. Но взорваться он может только при наличии

кислорода. Без него водород безвреден. А регулятор состава воздуха как раз тем и занимается,

что откачивает из воздуха излишки кислорода.

В регуляторе четыре блокировки безопасности, которые не позволяют уровню кислорода в

Доме упасть ниже определённого уровня. Но блокировки эти разработаны на случаи

технических сбоев, а не преднамеренного саботажа (бу-га-га!).

Короче говоря, я могу обманом заставить регулятор откачать из Дома весь кислород. Затем

надену скафандр (чтобы иметь возможность дышать) и сделаю всё, что захочу, не опасаясь

взлететь на воздух. Бинго!

С помощью кислородного баллона я начну дозировано подрывать водород — для искры

будет достаточно пары проволочек и батарейки. Мало-помалу, контролируемыми взрывами, я

выжгу весь водород.

У моего плана лишь один малюсенький недостаток: он убьёт почву.

Почва плодородна лишь когда в ней живут бактерии. Но, если я выкачаю из воздуха весь

кислород, бактерии погибнут. Сотни миллиардов маленьких скафандров у меня для них нет.

В любом случае, это хотя бы половина решения.

Пора оторваться от раздумий.

Командор Льюис была последней, кто сидел в этом ровере. Она планировала ещё раз

воспользоваться им в седьмой день программы, но вместо этого направилась домой. Её личный

чемоданчик всё ещё здесь. Порывшись в нём, я отыскал белковый батончик и USB-флешку, по

всей видимости, с музыкой — чтобы не так скучно было кататься по окрестностям.