Марка страны Гонделупы

А у Лёвы была такая система. Он долго не приходил на верхнюю площадку, где поджидал его Петя. И, когда Петя терял всякую надежду, считал, что с минуты на минуту раздастся звонок к урокам, Лёва являлся. Являлся, как всегда, слегка насмешливый и высокомерный. Вытаскивал из кармана кляссер, такой красненький переплётик специально для менных марок. С этого момента у Пети начиналось настоящее страдание.

Лёва всегда умел показать «товар лицом».

– Хороша? То-то же! Цены ей нет, этой марке. Французское Сомали… А эта какова? Аргентина…

– Дай посмотрю поближе!., – молил Петя, пригибая лицо к красному переплётику.

– Руками не смей! – строго предупреждал Лёва.

Петя знал, что марки полагается брать только пинцетом. А если пинцета нет? Неужели нельзя взять осторожно, двумя пальцами? Вот эту длинную с пароходом? Разохотив Петю, Лёва говорил ему:

– Показывай, что там у тебя?

И бесцеремонно разворачивал пакетик с марками, который Петя доставал из кармана. Жадными пальцами он перебирал Петины марки, а Петя молча заглядывал ему в лицо, стараясь угадать: понравились Лёве его марки? Будет он с ним меняться или нет?

– Сплошная ерунда, забирай обратно! – наконец, хмурясь, объявлял Лёва.

У Пети опускались руки: неужели все до одной сплошная ерунда? Какая обида!

– А эта с аэропланчиком? – робко спрашивал он.

– Чепуховая…

Наверно, так. Лёва – знаток и понимает лучше, чем он. Наверно, все его марки действительно ничего не стоят, верно, все до одной ерунда и чепуха.

Зато Лёвины – ах, какие великолепные! Неужто не удастся выменять? Ни одной?

И Петя принимался просить:

– Хоть одну сменяй! Хоть одну, ладно?

Немного поломавшись, Лёва соглашался. Выбирал среди своих марок какую-нибудь простенькую и протягивал её Пете.

Петя не помнил, есть у него такая или нет… Кажется, есть. А может быть, другого цвета? Но, в общем, ему было всё равно. Главное – сейчас начнется мена!

– Эту? – спрашивал Лёва. – Возьмешь?

– Возьму! – замирающим голосом отвечал Петя.

– За неё дашь вот эти! – говорил Лёва и отбирал среди Петиных марок несколько для себя подходящих.

Но тут на Петю находит упрямство.

– Тебе пять, а мне одну? Так я не буду! – говорит он и требует у Лёвы обратно марки.

Менялись обычно долго и упорно. Чем дальше продолжалась мена, тем больше удовольствия это доставляло Пете. Он с самого начала знал, что отдаст Лёве всё, что тот захочет. И лишь ради одного удовольствия продлить мену спорил упрямо и ожесточённо.

В конце концов оба расходились по классам, вполне довольные друг другом.

Глава двенадцатая Шведская серия

Мальчики, закончив уроки, тихонько сидели вокруг стола и рисовали.

Трещал сверчок. Сияла лампа под зелёным абажуром. В печи гудел огонь. Было тепло и уютно. Вдруг зазвонил телефон.

Петя раньше Вовки и раньше Кирилки успел схватить телефонную трубку.

– Петя, ты? – услыхал он голос отца. – Я скоро буду. Поставьте чайник, нужна тёплая вода…

И всё.

Больше папа ничего объяснять не стал. Но какая поднялась суматоха! На керосинку нужно было поставить всего один-единственный чайник. Но ведь этот чайник хотелось поставить всем – и Кирилке, и Пете, и Вове, и маме тоже.

– Голову хочет мыть, – догадался Вовка. – Не иначе, как голову…

– А может, бриться? – подумав, сказал Петя.

Пока спорили, наливали в чайник воду, пришёл и сам папа. Он был весь в снегу и очень румяный от мороза.

Стряхивая снег и с шубы и с шапки, лукаво посмеиваясь, он сказал Пете:

– Сегодня ты у меня попляшешь, сын!

– А что? – спросил Петя, обыскав глазами папины руки.

Как будто ничего особенно интересного в руках у папы не было, ничего такого, ради чего стоило бы постараться.

А папа, сунув руку в боковой карман пиджака, всё повторял:

– Нет, сегодня ты у меня попляшешь! Попляшешь, попляшешь…

Тут он вытащил большой голубоватый конверт, положил конверт на стол, и Петя действительно пустился вприсядку.

Весь конверт был заклеен марками. Они шли по пять штук в ряд – розовые, карминовые, оливковые и фиолетовые… Все разных цветов и оттенков.

– Ах, как хороши! – воскликнула мама и прочла: – «Швеция».

– Насилу упросил Петра Саввича отдать мне этот конверт, – продолжал папа. – Объяснил ему, какие у меня дома завелись марочники… Но обратите внимание, вся серия на одном конверте! И что особенно интересно – эти десять марок, очевидно, выпущены в честь почтового юбилея. Тут совершенно наглядно как бы история почты…

– Верно, верно! – Мама, прищурив близорукие глаза, разглядывала марки. – Верно! Мальчики, смотрите! Ох, до чего здорово!

Ярко-зелёная марка. На ней мужская голова с высоким умным лбом. Длинные волосы откинуты назад и касаются плеч. Небольшая острая бородка. Сбоку вдоль зубцов написано: Аксель Оксенштерн. Это имя и фамилия основателя почты. И ещё на марке две даты: 1636 год и 1936 год. Значит, более трёх столетий тому назад люди впервые стали посылать друг другу письма почтой.

Этой зелёной маркой открывается серия, посвящённая истории почты.