Марка страны Гонделупы

– На самолёте? Или на чём? – обрадовался Петя. Он тотчас представил себе, как они с мамой становятся совсем крохотулечками и садятся на маленький самолётик, или на очень маленький пароход, или на что-нибудь другое…

А мама продолжала мечтать:

– Да, мы поедем с тобой и в Китай, и в Индию, и на далёкие индонезийские острова… И как много мы увидим и узнаем!

– А почему бы вам не отправиться прямо в Австралию? – посмеиваясь, проговорил папа. – Сядете на самолёт и через десять – двенадцать часов приземлитесь возле какой-нибудь эвкалиптовой рощи!

– А какие прелестные марки у Либерии! – вспомнила мама про Лёвин альбом. – Петя, ты заметил? Одна такая коричневатая, на ней плоды какао. А на другой – лодочка. Узенькая-узенькая. Она называется пирога. Видел, в ней сидят два человека?

Вот ведь какая у него мама! Всё, решительно всё успела разглядеть…

Но почему же она не пригласила Лёву приходить почаще? Как Вову и Кирилку? Почему?

В этот вечер, лёжа в постели, Петя никак не мог уснуть. Всё смотрел в темноту и мечтал. Сначала мечтал о том, как завтра после школы они с мамой сядут в автобус и поедут в город покупать марки, альбом и наклейки.

Как удачно вышло: завтра у мамы утренний приём – значит, ничто не может им помешать!

Потом Петя стал смотреть на широкую голубоватую полосу, которая лежала на полу, падая из полуоткрытой двери соседней комнаты. И ему стало казаться, что это вовсе не электрический свет, а ровная, гладкая лента реки, и будто по этой реке, медленно покачиваясь, плывёт прозрачный кораблик… Уже совсем в полусне Петя снова представил себе, как они с мамой становятся крохотными человечками, не больше хлебной крошки, садятся на этот прозрачный кораблик и отправляются странствовать в далёкие страны… Кораблик плывёт медленно-медленно и чуть покачивается на волнах. Петя и мама крепко держат друг друга за руки, и мама говорит далёким голосом из соседней комнаты: «Вот никогда не думала, что ананасы растут на земле, вроде цветной капусты!»

Пете тоже хочется посмотреть, что это такое за ананасы, похожие на капусту. Но вместо этого он видит огромную марку. Она всё закрывает… И растёт ещё и ещё. А деревья на ней голубые, до самого неба. А море золотистое. Они идут по узкой тропинке, Петя и мама. «А где же наш кораблик?» – хочет спросить Петя. И не может… Губы ещё слегка шевелятся, чмокают, но ресницы уже сомкнуты.

Он спит…

Глава одиннадцатая Петя собирает марки

И вот Петя тоже начал собирать марки.

Сперва в его альбоме их было не больше десятка. Те самые, первые, которые они с мамой купили в магазине на главной улице города.

В течение нескольких дней этими десятью марками Петя просто не мог налюбоваться. Он разглядывал их перед школой, и после школы, и вечером, перед тем как лечь спать, и утром, лишь только он открывал глаза. Он изучил на них каждый домик, каждое деревце и узор, знал каждый надорванный зубчик. «Брак!» – цедил он сквозь зубы, очень похоже на Лёву. Но пусть даже с надорванным зубцом, он ни за что не расстался бы с маркой, уже наклеенной в его альбоме.

Но что такое десяток марок в сравнении с двумя тысячами, которые были в альбоме у Лёвы Михайлова?

Чепуха! Ерунда! О них стыдно было кому-нибудь сказать… Петю уже охватил азарт филателиста.

Марок, марок, марок… Откуда угодно, каких угодно, лишь бы их стало как можно больше!

С каждого письма, которое приходило папе или маме, Петя с лихорадочным нетерпением срывал марку и, если у него такой не было, немедленно приклеивал в свой альбом.

Утром, перед уходом папы на работу, Петя ему напоминал:

– Марочки принеси.

– Ладно, – обещал папа, – постараюсь.

– Только не забудь, – молил Петя.

Некоторые марки, из тех, что приносил папа, были очень красивы. Даже в магазине подобных не продавали. Но вот беда: папины марки слишком часто повторялись. У Пети накопилось столько одинаковых, что даже на мену они не годились. Даже задаром их никто не хотел брать. Петя представить себе не мог, что с ними делать.

И, кроме того, всё, что чересчур легко достается, в конце концов теряет цену. Петя ничуть не дорожил марками, что приносил ему папа.

Хотя нужно признаться, изредка попадались такие экземпляры, что даже у самого Лёвы Михайлова в глазах загоралась зависть.

Больше всего марок прибавлялось у Пети после поездок с мамой в магазин, где продавали марки.

Обычно в магазин собирались в течение нескольких дней. Каждый вечер Петя откладывал по две, три или пять копеек, и ко дню поездки у них с мамой накапливалась довольно кругленькая сумма – рубля два или полтора. Но, понятно, главное было в маминой сумочке, которую она брала с собой и откуда доставала деньги, чтобы платить за купленные марки.

В город они обычно отправлялись во второй половине дня, после занятий в школе. Перед тем как сесть в автобус, мама твёрдым голосом заявляла:

– Больше двух рублей тратить не станем.

– Ладно! – с восторгом соглашался Петя. В самом деле: разве два рубля мало? Ведь это же огромные деньги!

– Если я слишком увлекусь, ты меня останавливай, – продолжала мама. – Очень тебя прошу, Петя, не забудешь?