Мария-Изабель

— А давай им устроим на каникулах поездку сюда и, я думаю, всё будет в порядке. Тем более, что ты меня представишь как свою невесту, а они уже не маленькие и всё поймут. И вообще, пока ещё рано тебе волноваться. Я ведь только спрашиваю твоё разрешение на дальнейшее лечение, которое до сих пор было совсем неэффективно. Но… я бы очень, очень хотела иметь ребёночка… — из её глаз полились непроизвольные слезы, и она закрыла лицо руками.

Григорий, не зная как её утешить, принялся целовать её в руки, плечи, шею, повторяя при этом:

— Ну что ты, успокойся. Только не плачь, — и постепенно она успокоилась и даже попыталась улыбнуться.

— Спой мне лучше, что-нибудь весёлое.

— Запросто! — тут же согласился Григорий, хватаясь за гитару. После нескольких песен он, поглаживая себя по животу, задумчиво произнёс: — Что-то у меня аппетит не на шутку разыгрался.

— Так ведь уже давно пора обедать! — вскочила Мария и потянула его за собой на кухню. — Ты, кстати, обещал поджарить рёбрышки в духовке. Где они?

— А пока ты начистишь картошку, и она приготовится, будут уже готовы и рёбрышки. И ещё салат успею сделать! Ты как больше любишь: с майонезом или с подсолнечным маслом?

— Делай, как тебе нравится! — разрешила она, начиная чистить картофелину.

— Тогда будем с майонезом! — оказал он, раскладывая порубленные кусочки рёбрышек на противень и включая духовку. — Жаль, конечно, что не додумались заблаговременно замариновать, но и так будет вкусно. А маринованное мясо будем есть на следующее воскресенье. Шашлык называется. Ты, надеюсь, не забыла, что мы приглашены?

Мария перестала чистить картошка.

— Как же ты им меня представишь?

— Как свою невесту. Или тебе больше подойдёт, как музыкальный редактор?

— Нет, нет. Лучше первое, — заулыбалась Мария. Потом спохватилась: — А как я буду разговаривать с твоими друзьями? Я ведь не знаю вашего языка.

— Каждый из них сносно говорит по-испански, так что тебе скучно не будет. Все очень хорошие люди и тебе понравятся.

— А я им понравлюсь?

Он, при этом вопросе даже замер, а потом, в шутку, ревниво поинтересовался:

— Чего это ты должна им нравится? Ты моя невеста? Вот мне и нравься! И только! А то, больше никогда… не спою тебе под гитару!

— Ну, ты и шантажист! — притворно вздохнула Мария. — Разве можно тебя не послушаться?

А через неделю действительно всё было здорово. Как и обещал Григорий. Шашлыки приготовлены были так ароматно и вкусно, что Мария ела и ела, а ей ещё хотелось. Наташа, грузная женщина, чью сороковую годовщину отмечали, делилась с Марией рецептом приготовления.

— Главное правильно мясо выбрать, — советовала она. — И, кстати, Григорий умеет это чудесно делать. Удивляюсь, почему он вас раньше шашлыками не угощал.

— Мы только недавно как познакомились, — пояснила Мария. — Две недели. Но обещал, что сегодня попробую и не пожалею.

— И как? Вкусно?

— Ещё как вкусно! Боюсь даже, что объелась. Тяжело как-то.

— Ну, от хорошего плохо не бывает! — успокоила её Наташа.

— Чего это они так все раскричались? — забеспокоилась Мария.

Вся остальная компания, разбившись на две команды, уже минут пятнадцать играла в футбол, на рядом расположенной полянке. Сейчас же они, почти все, обступили Григория и общими усилиями пытались вытолкать с поля.

— А! — засмеялась Наташа и перевела: — Это они ругаются с ним за то, что он их всех с ног сбивает. А он возражает: я, мол, просто умело прикрываю мяч корпусом. Но нет! Всё равно удалили, на пять минут.

Подошёл разгорячённый Григорий, и с жадностью выпив полный стакан кока-колы завозмущался:

— Они совсем в футболе не разбираются, простейших правил не знают!

— Так ты же им чуть ноги не повыламывал! — вставила именинница.

— А вы видели, как они мне на спину запрыгивали? Свалить пытались!

— Да, это не по правилам! — заступилась Мария.

— Правильно! — воспрял он духом. — Вот кого надо было судьёй назначить. Будешь судить второй тайм?

Но она не ответила. Ей почему-то стало плохо и затошнило. Увидя её бледность, Григорий не на шутку забеспокоился:

— Что с тобой? Может слишком жарко? Дать попить?

— Наверное, шашлыков переела, — попыталась улыбнуться Мария вставая. — Сейчас пройдёт. Пойду, прогуляюсь к кустикам.

— Я с тобой! — он взял её под руку.

— Нет, ты уж извини, я сама, — он понял и присел к большому, столу на котором были разложены разнообразные закуски и выпивка. И бросал частые взгляды в сторону удаляющейся Марии. А ей становилось всё хуже и хуже. Она старалась не подавать виду, но тупая боль внезапно ударила по вискам, коленки предательски задрожали, а тошнота подступила к самому горлу. Она не могла больше сдерживаться и, наклонившись, вырвала. Стало чуть легче, и она решила вернуться назад. Но её чуть не сбил с ног, подбежавший Григорий Он успел заметить, как ей плохо.

— Тебе ещё хуже? Едем в больницу!

— Да нет, уже всё нормально! — но ей стало действительно хуже, и бледность проявилась на её лице ещё больше. Как испугался Григорий! Он подхватил Марию на руки и чуть ли не бегом понёс к машине. На ходу он утешал её, заикаясь и сбиваясь с мыслей: