Маресьев

На конференции было зачитано несколько докладов. С основным — «О задачах советских ветеранов в деле укрепления мира, дружбы и сотрудничества между народами» — выступил известный общественный деятель того времени председатель Славянского антифашистского комитета Александр Семенович Гундоров. Ветеранские организации, созданные в ряде стран, подчеркнул он, уже ведут борьбу с агрессивной политикой. Однако обуздать их можно только совместными усилиями, действуя единым фронтом. Вот почему в Советском Союзе необходима ветеранская организация, которая должна стать антивоенной силой не только у нас в стране, но и на международной арене.

На конференции был принят устав новой общественной организации, определяющий ее задачи и структуру исполнительных органов. В состав Советского комитета ветеранов войны (СКВВ) делегаты избрали 75 человек и 15 человек в его рабочий орган — президиум. В соответствии с уставом в республиках, краях и областях формировались секции.

Первым председателем СКВВ делегаты единогласно избрали выдающегося полководца, дважды Героя Советского Союза маршала Советского Союза Александра Михайловича Василевского, а ответственным секретарем — Маресьева. Сам Алексей Петрович по этому поводу однажды сказал так: «В сентябре 1956 года состоялась первая учредительная конференция ветеранов войны. Маршал Василевский сделал доклад, я — доклад по уставу».

Вся дальнейшая жизненная судьба Маресьева будет связана с этой организацией, ветеранским движением, участием в решении государственных задач, борьбой за мир, заботой о ветеранах, их социальных правах, о воспитании молодого поколения…

Глава 8. На ветеранском фронте

Ему до всего было дело. К нему обращались ветераны по самым разным вопросам. Душевная доброта, общительность, любовь и уважение к людям были отличительными чертами этого легендарного и простого человека, составляли суть его нравственности.

М. А. Моисеев, генерал армии, председатель Российского союза ветеранов

Строгий и одновременно красивый двухэтажный особняк под номером 4 на Гоголевском бульваре Москвы, где находился СКВВ, стал для Маресьева на многие годы вторым домом. Сюда он приезжал каждое утро, обычно к 9 часам, но часто бывало, что и раньше. Неторопливо, без палочки шел в свой кабинет. Дежурный по комитету сразу узнавал его по шагам — во время ходьбы каблуки туфель Алексея Петровича тяжелее обычного стучали по паркету.

Но не в паркете даже было дело, о чем свидетельствует Н. Денисенко, коллега Маресьева: «Утром я на дежурстве. Встречаю одного, второго, третьего… Но вот открывается дверь. На пороге появляется Алексей Петрович Маресьев. А на его лице… Не сумрачность, не усталость, не озабоченность… А приветливая, обаятельная улыбка.

И я с радостью иду ему навстречу:

— Здравствуйте, Алексей Петрович!

С его доброй, приветливой улыбки у нас начинался рабочий день».

В приемной перед его кабинетом с табличкой «Ответственный секретарь комитета Маресьев А. П.», как правило, уже ждали приема несколько «ходоков». А в иные дни, случалось, что здесь яблоку негде было упасть. Это когда приезжала какая-нибудь делегация. Маресьев приветливо встречал гостей, с каждым здоровался за руку, а потом по очереди приглашал посетителя или группу к себе в кабинет.

— Всех приму, и все вопросы решим, — своим слегка хрипловатым голосом обычно говорил он.

Если в приемной не было посетителей, что бывало крайне редко, Алексей Петрович успевал обзвонить министерства и ведомства. Телефонные переговоры, в том числе и по «кремлевке», нередко шли на повышенных тонах. Как свидетельствовали коллеги, больше всего от Маресьева доставалось Минздраву, работники которого нередко волокитили решение ветеранских вопросов. Алексей Петрович признавался:

— Портится настроение от того, что всем помочь не удается. И просишь, и уговариваешь, и авторитетом давишь, а результат не всегда положительный.

В его просторном кабинете на стене висела схема боевых действий на Курской дуге. Крупными буквами были выделены населенные пункты, широко известные по тяжелым и кровопролитным боям: Поныри, Ольховатка, Обоянь, Прохоровка… Все это напоминало ему о минувшей войне. Да и фронтовики, в том числе однополчане Маресьева, бывавшие в кабинете, глядя на карту, тоже вспоминали «об огнях-пожарищах, о друзьях-товарищах…». И как-то легче выстраивался и склеивался разговор, порой трудный, тягостный.