Маньяк

Версия о возможной причастности к убийствам женщин в областном центре фигуранта дела «цеховиков» подполковника Калиева, сбежавшего из следственного изолятора, казалась Знамину более перспективной, чем версия о виновности капитана Прудкова. За капитаном, если верить собранной о нем информации, мокряков[70] не числилось. Другое дело Калиев. Во время попытки ареста в Караганде он убил лейтенанта милиции. Уходя из следственного изолятора, убил санитара и охранника. И это только достоверно установленные эпизоды. Считалось, что объявленный во всесоюзный розыск подполковник залег на дно. Появляться в С., где он основательно наследил, — на грани авантюризма. Но после данной бывшим начальником Калиева характеристики подозрения Знамина переросли в уверенность. «Злопамятный, мстительный, с жилкой авантюризма». Мотив налицо: Калиеву есть за что мстить доктору Сергееву, и он не из тех, кто прощает обиды. На своем пути ни перед чем не останавливается, заповедь «не убий» не для него. Вопрос — как обойти милицейские кордоны и как не быть узнанным самим Сергеевым и его женой — решается путем изменения внешности.

Знамин вспомнил, что в сводках тяжких преступлений в прошлом году проходила информация о двойном убийстве в Вильнюсе: пластического хирурга и медсестры. Первоначально задержали ассистента хирурга, но тот оказался невиновен. Попытка разыскать последнего пациента, которому хирург делал операцию, ни к чему не привела. Журнала с личными данными пациентов, как и истории болезни, не существовало. Клиенты платили не только за операцию, но и за анонимность. Пациента никто, кроме самого хирурга и медсестры, не видел. Правда, во время обыска в доме хирурга нашли альбом с рисунками лиц до и после операции. Но эти рисунки не похожи на фотографии, скорее, схема операции. Знамин все-таки сделал запрос в архив и получил по факсу несколько изображений, которые действительно лишь отдаленно походили на реальные лица…

Увидев на пороге подполковника милиции, Андрей напрягся. Встречи с милицией в последнее время не доставляли ему удовольствия. Выражение лица подполковника было приветливо-доброжелательным, но кто знает, что за этой доброжелательностью на самом деле кроется.

— Подполковник Знамин, — представился милиционер, показывая удостоверение. — Разрешите?

Андрей узнал в госте человека в штатском, присутствовавшего во время допроса в управлении и задававшего странные вопросы.

— Проходите, — пожал плечами Андрей и сделал шаг назад.

Оксана тоже вышла в прихожую, и в ее больших зеленых глазах светилась тревога.

— Вы не волнуйтесь, — успокоил молодых людей Знамин. — Я с неофициальным визитом, если не хотите со мной разговаривать — скажите, я сразу уйду.

Оксана вопросительно посмотрела на Андрея.

— Отчего же, давайте поговорим. Проходите, присаживайтесь. — Андрей показал на разномастные стулья, стоявшие около кухонного стола.

— Хотите чаю? — предложила Оксана.

— Не откажусь, с удовольствием.

Подполковник присел, положил на стол принесенную с собой канцелярскую папку с завязками, осмотрел комнату.

— У вас уютно.

— Тесновато только, — вздохнула Оксана, ставя на плиту чайник. — Вы с сахаром пьете?

— С лимоном, если у вас есть.

Через несколько минут на столе появились печенье, тонко нарезанный лимон и вазочка с вареньем.

— Спасибо. — Знамин придвинул к себе стакан с чаем, положил лимон, подумал, взял печенье. — Я уверен, что ваш муж ни в чем не виноват, — сказал он, обращаясь к Оксане.

— Зачем же его в тюрьме держали? — возмутилась девушка.

— Приношу вам извинения от имени следствия. Надеюсь, вы понимаете, как важно поймать истинного преступника?

— Конечно, понимаем, — выпалила Оксана, — тем более мы знаем, кто он.

— Кто? — поднял брови Знамин.

Оксана смутилась, виновато посмотрела на мужа.

— Вообще-то мы не окончательно уверены…

Андрей положил ладонь на руку Оксаны.

— Мы сделали предположение, — обратился он к подполковнику, — что мне мстит бывший милиционер, который полтора года назад похитил Оксану и хотел обменять ее на тетрадь с зашифрованными записями.

— Я знаю обстоятельства, — кивнул Знамин, — знакомился с делом.

— Мы думаем, что этот человек сделал пластическую операцию и вернулся.

— Устроился на скорую водителем, — не выдержала Оксана. — Под фамилией Прудков.

— Молодцы, — улыбнулся Знамин. — Верно мыслите. Только Прудков — это Прудков и есть. Он под своей фамилией живет, тоже бывший милиционер, капитан, тоже состоял в банде и искал тетрадь.

— Так это он был в милицейской форме на заброшенной стройке? — удивился Андрей. — Я думал, что он погиб.

— Выжил, хотя был близок к смерти.

— Ну я же говорила! — воскликнула Оксана. — Говорила, что он мне кого-то напоминает! А почему его выпустили, если он в банде состоял?

— Он серьезно помог во время следствия и преступлений лично не совершал, не убивал никого, работал водителем.

— Договор со следствием заключил? — спросил Андрей.

— Что-то вроде. Сейчас он тоже под подозрением, хотя я лично считаю, что маньяк не Прудков. Вернее, не Прудков работает под маньяка. Убийства женщин не цель, а средство тебя, Андрей, подставить.