Магнус Чейз и боги Асгарда. Меч Лета

Порезы на моей груди зажили. Слабость отступила. Мой отец – бог тепла и света. Волки – создания тьмы. Сила Фрейра сдерживала Фенрира точно так же, как она заставляла отступить невыносимый холод или жар.

Джек взлетел над землёй и радостно загудел:

– Лето. Да, я помню лето.

Я вытравил столько Андскоти, сколько было нужно, чтобы меч летел как воздушный змей. И повернулся к Волку:

– Один старый гном как-то сказал мне, что самые лучшие изделия получаются из того, чего не может быть. Эти путы сделаны из парадоксов. И вот тебе ещё один парадокс, на закуску: Меч Лета, оружие, созданное не для того, чтобы быть оружием; клинок, который служит лучше всего, если выпустить его из рук.

И я отпустил Джека в полёт, предоставив ему сделать всё остальное.

Он мог бы разрубить остатки волчьих пут. Он мог бы полететь прямо в руки Сурту. Но он этого не сделал. Он промчался под брюхом Волка и, прежде чем Фенрир успел увернуться, опутал ему лапы Андскоти, связал его и опрокинул на бок.

От воя Фенрира содрогнулся весь остров.

– Нет! Я не буду…

Меч закинул петлю ему на морду и, изящным пируэтом завязав Андскоти, вернулся ко мне. Он весь так и лучился гордостью:

– Как я справился, команданте?

– Джек, – сказал я, – ты воистину великолепный меч.

– Это я и сам знаю, – ответил он. – Но как тебе моё умение вязать узлы? Между прочим, это безупречный портовый узел, а у меня даже рук нет!

К нам подковыляла львица:

– Ты справился. Ты… ох!

Очертания львицы расплылись, и миг спустя передо мной лежала Сэм, какой я её всегда знал, только жестоко избитая и с распоротым боком. Я успел подхватить её, когда она падала, и оттащил подальше от Волка. Даже накрепко связанный, он продолжал биться на земле, из пасти его шла пена. Я не хотел находиться к нему слишком близко.

Подошли Хэртстоун с опирающимся на его плечо Блитценом, и мы вчетвером повалились на ковёр вереска.

– Все живы, – сказал я. – Я и не надеялся…

Миг нашего торжества длился… ровно миг.

А потом на нас с новой силой обрушились звуки битвы, словно кто-то отдёрнул невидимый занавес. Чары Хэртстоуна отчасти защитили нас от Волка, но одновременно они как бы отрезали нас от битвы с огненными великанами. А дела у моих друзей шли неважно.

– Все к валькирии! – скомандовал Ти Джей. – Скорее! – И бросился к ней по гребню, ударив штыком одного из огненных великанов.

Пока мы сражались с Волком, Гунилла удерживала Сурта. Но теперь она лежала на земле, выронив сверкающее копьё, и Сурт занёс над ней свой кривой меч.

Мэллори, хромая, бросилась на помощь, но она была слишком далеко и безоружна. Икс пытался выбраться из-под горы великанских трупов. Хафборн Гундерсон, весь в крови, сидел, прислонившись спиной к скале, и не шевелился.

Все это я успел увидеть и осознать за долю секунды. И ещё столько же мне понадобилось, чтобы понять, что мы с Хэртом, Самирой и Блитценом не успеем вовремя.

И всё равно я схватил меч и встал. Пока я бежал к Гунилле, наши глаза встретились. В её взгляде смешались покорность судьбе и гнев: «Смотри, чтобы это было не зря!»

И повелитель огненных великанов обрушил на неё свой меч.

Глава 66. Жертвы

НЕ ЗНАЮ, почему это оказалось для меня таким ударом.

Мне ведь Гунилла даже не нравилась.

Но когда я увидел, как Сурт стоит над её безжизненным телом и в глазах его тлеет торжество, мне захотелось упасть на ближайшую груду костей и лежать так до самого Рагнарёка.

Гунилла мертва. Две её валькирии мертвы. Я даже не знаю, как их звали, но они пожертвовали собой, чтобы выиграть для меня время. Хафборн умирает или уже мёртв. Остальные эйнхерии тоже едва живы. Сэм, Хэрт и Блитц слишком слабы, чтобы сражаться.

А Сурт по-прежнему на ногах и в полной силе, с пылающим мечом наготове. И трое его огненных великанов тоже живы и при оружии.

После всего, через что нам пришлось пройти, владыка огня всё равно может убить меня, забрать мой меч и освободить Волка.

И, судя по его улыбке, именно этим Сурт и собирался заняться.

– Я впечатлен, – сказал он. – Волк говорил мне, что у тебя есть потенциал. Но думаю, даже он не подозревал, что ты способен на такое.

Волк забился в новых волшебных путах.

В нескольких шагах от владыки огня замер, присев на корточки, Ти Джей, выставив винтовку со штыком и поглядывая на меня в ожидании сигнала. Я понимал, что он готов в последний раз броситься на Сурта, отвлечь великанов, если мне это будет нужно. Но я не мог допустить, чтобы ещё кто-то погиб.

– Уходи, – сказал я Сурту. – Возвращайся в Муспелльхейм.

Огненный владыка захохотал, запрокинув голову к небу:

– Какая отвага на пороге смерти! Нет, это вряд ли. Магнус Чейз. Думаю, сейчас ты сгоришь.

И он резко выбросил руку вперёд. Струя огня устремилась ко мне.

Я не дрогнул.

Я представил, что я снова с мамой на Синих холмах в первый день весны. Солнце согревает мою кожу, постепенно вытапливая холод, накопившийся в организме за три зимних месяца.

Мама поворачивается ко мне, её улыбка лучится радостью: «Вот где я, Магнус. В этом мгновении. С тобой».