Магам свойственно ошибаться

— А пока ты собиралась, мы с милордом выставили себя полными идиотами перед двумя этими чудесными девушками, и теперь можно не сомневаться, что об этом узнают все в академии и многие далеко за ее пределами!

— Не знаю, как Стрейндж, — улыбнулась Фокси, — а я возьму за молчание совсем недорого!

— Род, ты лучше скажи, почему тебе даже в голову не пришло, что у архиепископа может быть больше одной дочери?

— Потому что я был на ее свадьбе, и там никто даже не упоминал ее сестру!

— Было такое дело. Я тогда как раз перешла в черный орден, и моей семье это совсем не понравилось, потому они постарались обо мне забыть. Но мы быстро уладили наши разногласия.

— Герцог, Маргарет! — вмешался архиепископ. — Полагаю, вам будет более удобно обсудить все это в другом месте, и, желательно, наедине. Что же касается того дела, по которому ко мне пришел герцог Родерик, разумеется, от лица англиканской церкви я даю вам разрешение на брак. А теперь идите с миром и заберите отсюда этих двух замечательных девушек!

— Ох, милорд, — вздохнула Фокси, — это слово, которое вы подумали, когда назвали нас вслух замечательными девушками… Так вот, это только Стрейндж такая, а я — нет!

— Помилуй Господи, она еще и телепатка! Я прошу у вас прощения за это слово и за все те, которые успею подумать, прежде чем вы отсюда уйдете. И очень прошу вас сделать это поскорее!

— Забавные ошибки порой случаются, милорд, — прокомментировал Марк, когда все посторонние покинули комнату.

— Да, Марк, — согласился архиепископ. — Людям свойственно ошибаться, один только Господь всеведущ.

* * *

— Ну и как тут поговорить наедине? — поинтересовался Род, глядя на сопровождающего их драгуна. — Может, пойдем в нашу комнату?

— Уже нет времени, — возразила Мэгги. — Скоро начнется суд. Давай лучше выйдем во двор, поговорим там. Если, конечно, твой доблестный страж не возражает.

— Не возражаю, — сообщил драгун. — Да и как я могу вам помешать? У меня даже мушкет незаряженный. Капитан велел разрядить, а то как бы чего не вышло.

— Я вот чего понять не могу, — поделился своим недоумением Род уже на свежем воздухе. — Как дочь священника оказалась в магическом ордене? Ладно бы у тебя вдруг магические силы выявились, которые никак не спрятать. Но у тебя же их нет! Вся твоя магия — это знания, а не силы!

— Ты уверен, что тебе это интересно именно сейчас, перед судом, где ты — главный подозреваемый?

— Если все закончится хорошо, то какая разница, до или после суда? А если этот Локхард добьется своего, после суда мне уже будет не до того.

— Попытаться помешать Локхарду в голову не приходило?

— Чем же я ему могу помешать сейчас? Локхард будет доказывать убийство, Роксбридж — ему мешать. Что тут зависит от меня? Так что я тебя слушаю.

— Ну, как хочешь, — смирилась Мэгги. — Знаешь, кем я хотела стать в детстве?

— Не знаю, как ты, — улыбнулся Род, — а я в детстве хотел стать разбойником.

— А я в библиотеке отца нашла книгу по механике. Попробовала почитать, вначале было интересно, а потом стало непонятно. Тут как раз к отцу приехал по делам механикус какой-то, и вот во время обеда я попросила разрешения задать вопрос. Он разрешил. Я и спросила у него, что это за такой принцип рычага, на котором работают катапульты?

— Так я это знаю! Тут все дело в том, что…

— Успокойся, Род! Сейчас я и сама это уже знаю, разобралась. Суть в том, что он мне не ответил!

— Ну ты ж ребенком была, не поняла бы.

— Может, и не поняла бы. Да, скорее всего, не поняла бы! Но он ведь даже не попытался! И хоть бы сказал что-нибудь наподобие: «Мала еще, вот когда подрастешь…» Но нет! Он сказал: «Нечего девчонке интересоваться такими вещами!» Я ему сказала, что сама разберусь, раз он сам не знает или помочь мне не хочет.

— А он что?

— А он отцу говорит, что тому придется подобрать мне такого мужа, который выбьет из меня подобные глупости!

— Я думаю, ты не смолчала, — предположил Род.

— Конечно! Я сказала, что выйду замуж только за того, кого полюблю, а не за того, кого мне подберут!

— А они засмеялись и говорят друг другу, что я на самом деле наивное дитя, раз думаю, что меня кто-то будет спрашивать. Ну я-то не раз венчание видела, потому и говорю, что будут спрашивать, хотя бы священник, проводящий обряд венчания. И я на вопрос о согласии отвечу ему «нет», если жених меня не устроит!

— И над тобой опять посмеялись.

— Еще и как! А отец мне говорит, что невеста может отвечать, что ей вздумается, священник все равно всегда слышит «да».

— Я думаю, он преувеличил.

— Если и так, то ненамного. Я тогда ушла в свою комнату и плакала весь вечер. Пока не заснула. А утром пошла к отцу и сказала, что не пойду замуж за нелюбимого, как бы меня ни заставляли.

— Погоди, Мэгги. Ты была ребенком, откуда ты тогда вообще знала про любовь? Это как-то не детское понятие.

— От мамы. Она мне часто рассказывала сказки, и в конце каждой сказки прекрасная девушка выходила замуж за любимого. И после каждой сказки мама плакала.

— Почему?