Мачеха моей мечты

— Да как она только могла?! Это же откровенное вранье! Я знаю, как Вы любите Вареньку, этот дом и всех его обитателей. Почему бы Вам не обратиться  к Виктору: не сомневаюсь, он выведет Ангелину Ивановну на чистую воду. Да любой слуга скажет, что это неправда, такого просто не может быть…

— Виктор уже знает и верит Геле, — с трудом проговорила Вера. — Его обожаемая женушка сумела преподать эту информацию так, что племянник засомневался в моей преданности.

По лицу Дарьи пробежала тень.

— Неужели Виктор Вас уволил?..

— Нет, я ушла сама, — заявила Вера. — Ни дня больше не хочу провести рядом с Гелей, этой двуликой притворщицей.

— Хотите, я пойду к Виктору и попробую заступиться за Вас? — предложила Дарья. — И если моих слов будет недостаточно — Машенька станет еще одной свидетельницей. Дети не умеют лгать, их слова дороже золота.

Машенька, до этого убиравшая со стола, оторвалась от своего занятия и согласно кивнула. А потом засунула в ротик большой палец и принялась увлеченно его грызть. Впрочем, ее мать привычным жестом тут же остановила этот порыв.

— Ах вы, мои милые защитницы, — растрогалась Вера. Бросила чемоданы на пол и порывисто обняла няню и ее дочку.

Непривычное поведение взрослых расстроило маленькую Варю и она разразилась жалобным плачем. Подбежав к Вере, малышка обняла ее колени, интуитивно понимая, что ей придется расстаться с любимой тетушкой.

Поведение Вареньки отрезвило Веру. Она подняла девочку на руки, расцеловала в румяные щечки, прижала к своей объемной груди.

Когда племянница успокоилась, бывшая экономка обратилась к Дарье:

— Теперь, даже если Виктор принесет мне тысячу извинений, я не останусь в этом доме. А вам с Машенькой стоит подумать о себе. Если хотите сохранить за собой место, не конфликтуйте с Гелей и выполняйте все ее требования. Терпите столько, сколько сможете.

— Куда же Вы теперь отправитесь? — участливо поинтересовалась Дарья.

Губы Веры тронула слабая улыбка.

— Мне давно предлагают место в другом доме, так что я не пропаду. Возможно, платить будут меньше, но это не столь важно. Главное — у меня будет крыша над головой и порядочная хозяйка, а о чем еще мечтать экономке?

Сдерживая слезы, Дарья кивнула и пожала протянутую Верой руку.

— Удачи Вам на новом месте.

— Я буду скучать… — внесла свою лепту Машенька.

— Мне тоже будет вас недоставать, мои любимые девочки, — выдохнула Вера. — Ну, все, будет, иначе я и сама разревусь. Не дело являться в новый дом с заплаканным лицом.

Произнеся это, Вера по старой привычке властно окликнула одну из сновавших в коридоре горничных, вручила ей Вареньку и отдала свое последнее распоряжение в особняке Губановых:

— У малышки сегодня день рождения: отнеси ее в кабинет, к родителям. Совсем скоро начнут съезжаться гости.

Послав Дарье и Машеньке прощальный воздушный поцелуй, Вера с тяжелым сердцем покинула особняк, служивший ей домом последние двадцать с лишним лет. «Пока здесь хозяйничает эта гадюка, я сюда не вернусь», — думала она, закрывая за собой золоченые двери.

Несмотря на то, что Вера поделилась планами только с няней, о ее уходе прознали все слуги: у родового гнезда Губановых имелась сотня глаз и тысяча ушей. Шушукаясь и тягостно вздыхая, бывшие подчиненные экономки толпились на парадной лестнице. Не в одной голове в этот миг промелькнула мысль последовать за Верой.

Глава 12

Устроенный Ангелиной праздник имел огромный успех у приглашенных гостей. Малыши с упоением наблюдали за цирковыми номерами, наслаждались угощением, а их родители в это время восхищались находчивостью госпожи Губановой, щедро поливая хозяйку похвалами.

И только маленькая Варенька не разделяла всеобщего веселья. Она опасливо жалась к ногам отца и вздрагивала каждый раз, когда ведущий, разодетый в костюм клоуна, подходил к ней слишком близко. Как завороженная, смотрела девочка на его красный нос, туфли с острыми носами и колпак с помпоном. Ее страшили яркие губы, растянутые в улыбке; бело-красный грим вызывал отвращение. Стоило аниматору сделать резкое движение, громко засмеяться, и девочка немедленно отворачивалась, крепко сжимала в кулачках подол нарядного платья.       

Когда же клоун начал плакать, извергая струи слез прямо на публику, Варенька не выдержала: испуганно вскрикнула и ринулась прочь из импровизированного шатра. Но побежала она не к матери и даже не в детскую. Ей хотелось немедленно очутиться в объятиях любимой няни, забыть о пугающих образах, преследующих ее в воображении.

Виктор последовал за дочерью. Вместе с ней спустился в цоколь, остановился возле одной из дверей.

— Куда ты меня привела, малышка? — спросил он у дочери.

Варенька не ответила. Вместо этого она распахнула дверь, забежала в небольшую комнату, вскарабкалась на кровать и юркнула под одеяло.

Виктор присел рядом, заняв чуть ли не половину узкого ложа. Погладил дочку по сгорбленной спинке, приподнял край одеяла:

— Ку-ку! Кто это у нас тут прячется?

Варенька всхлипнула, подняла на отца заплаканное личико.

— Будет, красавица, — попытался утешить ее Виктор. — Тебе не понравился праздник?