Лунь

Для конференции был арендован конгресс-холл дворца культуры. В назначенный час троица прибыла на место на машине Ильи Алексеевича. Шубейко неизменно был с ними, хотя имел в распоряжении свой автомобиль. За эти месяцы плотного сотрудничества редактор и соавторы тесно сдружились. Хлопнув дверьми, они увидели у входа в здание небольшую толпу. Было довольно морозно, и люди прыгали с одной ноги на другую, чтобы согреться. Ближе к входу стало ясно, что это хвост очереди, а внутри людей было гораздо больше – несколько сотен человек.

Антипов встретил их, обменялся рукопожатиями, повел за собой. Люди начали узнавать их даже в верхней одежде, закутанными в шарфы, выкрикивать что-то, махать руками. Лена не знала, как себя вести, изредка поглядывала в шевелящуюся людскую массу и махала рукой в ответ. Вилин неуверенно следовал ее примеру.

– Все приветствия – потом, – через плечо бросил Константин, идущий первым. – Вам там небольшую гримерку предоставили.

– Гримерку?

– Ну, разумеется. Вы же местные знаменитости. Да и вещи вам надо где-то оставить. Не с корабля же на бал – сразу.

– Это так непривычно…

– Придется привыкнуть. Теперь это реалии вашей жизни.

Помещение было небольшим, и соавторы с радостью сбросили пальто, шапки, шарфы и перчатки.

– Ну, вы побудьте тут вдвоем, настройтесь морально, – посоветовал Шубейко. – А мы с Костей пойдем – обстановку разведаем, все проверим.

– Разогреем толпу, – пошутил Антипов напоследок.

И дверь за ними закрылась.

– Луна, не волнуйся.

– Я и не волнуюсь, – вздохнула Лена, прекрасно понимая, что это неправда.

Она подошла к Илье Алексеевичу и стала поправлять на нем воротничок рубашки и разглаживать пиджак, убирать с одежды мельчайшие соринки.

– А ну-ка наклонись, волосы тебе в порядок приведу, – слегка сварливо попросила она, недовольная, что эти прекрасные темные жесткие волосы потеряли форму под шапкой, и будто бы сам Илья был в этом виноват.

Вилин ухмыльнулся и покорно наклонился, подставляя голову под ласковые женские руки. «Как я люблю ее», – мелькнуло в его мыслях. Ему было совершенно все равно, как он выглядит (впрочем, как и всегда), но тот факт, что об этом заботится Лена, делал его счастливым. Никакого волнения в нем не было, но он чувствовал, как переживет Лунь.

Закончив с Вилиным, девушка отошла на шаг и оценила его внешний вид.

– Ты шикарен, Иль.

– До тебя мне далеко.

– Не шути так.

Она подошла к висящему на стене зеркалу, в котором видела себя по пояс, стала поправлять волосы, брови, даже ресницы. Все эти ненужные действия совершались от излишнего волнения.

– Я серьезно, ты прекрасно выглядишь. И мы отлично смотримся вместе.

– Как думаешь, много будут задавать вопросов? – кусая губу, обернулась Лена.

– Не знаю, я об этом как-то не думаю.

– А если нас спросят о чем-то, на что мы затруднимся ответить?

– Лунь, ну что за глупости. Мы ведь не на экзамене.

– Да, ты прав… А как будем отвечать, по очереди? Или вдвоем?..

Илья Алексеевич засмеялся грудным смехом и прижал к себе Лену.

– Перестань так переживать. Мы пришли сюда, мы отлично выглядим, мы способны ответить на вопросы. Народ тоже пришел. Остальное – мелочи.

– Людей, кстати, так много!

– Наверняка больше, чем ты ожидала увидеть, не так ли? – не удержался Вилин.

Лена взглянула на него снизу вверх. Привычная добродушная улыбка здоровыми ровными зубами проступила в глубине густой черной бороды, большие детские глаза обросли морщинками, длинные брови были приподняты. Вилин находился в самом благоприятном расположении духа, и это вселило в Лену уверенность.

– Ты прав, хватит мне параноить, – сказала она, протянула ладонь и коснулась кончика носа Ильи.

Мужчина попытался укусить ее за палец, но не успел. Они засмеялись, обнялись, поцеловались, как добрые супруги. И Лене стало гораздо легче.

«Кто этот красивый мужчина рядом со мной? – подумала она. – Неужели тот самый Илья Алексеевич, в которого я была безнадежно влюблена?..»

От этой мысли ей стало очень хорошо.

В дверь постучали.

– Пора, – заглянул Шубейко.

В зале было много людей в верхней одежде, гомон не умолкал. Сначала Лунь увидела вытянутый стол с тремя микрофонами и бутылочками воды без газа, затем – напротив стола – несколько камер.

– Это еще что? – толкнула она локтем Шубейко.

– А? Где? А! это… Ну, знаешь, Леночка… – мужчина виновато развел руками и чуть выпятил нижнюю губу, признавая свою беспомощность.

– Ты не предупреждал, что будут камеры! – у девушки похолодело в груди.

– А как ты хотела? Телевизионщики с местного канала быстро обо всем прознали. Кто запретит им присутствовать?

– Нас по телевидению покажут? – уточнил Вилин.

– Журналистов полно, кстати, – добавил Антипов.

– Смотрите, смотрите! Это они! – закричал кто-то в толпе, заметив соавторов, и тут же гомон стал невыносимым, люди кричали и аплодировали, требуя начала мероприятия.

– Очевидно, что покажут, – засмеялся Шубейко. – Все будет хорошо.

– Вы только посмотрите, – сказала Лунь. – Вашу маму и там и тут показывают…