Лунь

Почти каждый раз, стоило Лене и Илье Алексеевичу выйти за покупками или на прогулку, иногда даже по пути на работу, их узнавали, просили сфотографироваться, расписаться – на бумаге или в книге. Авторы искренне радовались вспышке внимания к их все еще скромным персонам.

Портреты молодых писателей, кстати, висели не только в их городе, но и во всех тех городах, где продавались их книги. Об этом позаботился Шубейко. Он решил сделать ставку еще и на тот необычный факт, что книгу написали два человека – в тесном соавторстве – мужчина и женщина, оба – достаточно привлекательные, а потому на этом можно неплохо выиграть.

Внешность авторов вызывала куда больший интерес к ним самим и их книге, чем пустые буквы на обложке. Этот план был беспроигрышным. Всех волновало, что это за соавторы такие, и что за книга, и почему именно вдвоем писали, а вдруг они – пара? Или муж и жена, оставившие себе свои фамилии? Иди два друга? Или, может быть, дядя и племянница?.. Иными словами, снежный ком покатился еще быстрее, обрастая все новыми слоями снега.

Станки были запущены на производство второго тиража, крупнее, чем первый, учитывая успех пробного. Через время появились и первые рецензии. Сначала – от критиков-любителей в интернете, затем феноменом, быстро набирающим аудиторию и популярность, заинтересовались профессиональные люди – социологи, литературоведы, даже психологи. С замиранием сердца Илья и Лунь читали эти большие отзывы, порою наполненные то ли скрытым сарказмом, то ли завуалированными издевками и желанием поставить выскочек на место.

Лена, как всегда, принимала все близко к сердцу и реагировала слишком эмоционально, а Вилин, как и подобает мужчине, сохранял трезвость рассудка и мыслил спокойно.

– Ты пойми, моя луна, критика – вещь неотъемлемая, от нее никуда не деться. Если есть резонанс, будет и критика. Известность никогда не приходит без ненавистников. Ну не может наш роман взять и понравиться абсолютно каждому человеку! Всегда есть те, кто скажет: это слишком научно! Или: это слишком неправдоподобно! Или: это слишком физиологично, натуралистично, жестоко, да что угодно! Люди покупают это, люди говорят об этом, не умолкая, значит, им нравится. И наличие критики как таковой – это вовсе не минус, а наоборот, большой плюс. Значит, нас заметили и оценили. Неважно, с каким знаком оценили. Важно, что нас признали явлением, заслуживающим оценки в принципе. Значит, мы вошли в нужный круг, признаны писателями – молодыми и начинающими, но подающими большие надежды. Нас не пропустили мимо глаз!

Но Лене все равно было тяжело. Когда они решили обсудить эту тему со своим агентом, Шубейко только рассмеялся и махнул рукой.

– Ой, ну вы даете! Относиться к этому серьезно? Переживать? Ни в коем случае! Вы же писатели! Ну, ребята, ну вы чего, в самом деле? Будет вам. Леночка, послушай, выбрось это из головы. Сама потом увидишь, какая это чушь. Время пройдет, посмеешься еще над собой. Да пусть пишут, что угодно, главное, что – ПИШУТ. Пишут о вас, голубчики мои, о вашей книге пишут. И говорят. На устах, да-да. А уж если говорят и пишут, и рецензии, и отзывы, и критику – это вообще успех, что бы там ни было написано! Поверьте на слово! Вы – начинающие авторы. Мало кто первым же текстом добивается такого резонанса. А вы, как я и говорил, раскачали общественность, как маятник, да. Он качается, а популярность – растет. И до-олго он еще вот так будет качаться. Помяните мое слово! Так что пусть критикуют или хвалят, как угодно. Это вас не должно сильно затрагивать. Считайте, что они на вас работают, потому что так оно и есть. И еще: не надо читать прямо уж всё. Вы – писатели. У вас другая среда. Вы и сами написать можете, и в сто раз лучше, чем все эти критики. Ломать – не строить. Они ведь сами – не творцы, только корчат из себя таких. А сами наживаются на честном труде. Критиковать – это их работа, единственный хлеб. Они на все новенькое бросаются, а недостатки могут из пальца высосать. Смекаете, а? Знавали мы таких, и не одну штуку! Критики апеллируют к народу, а не составляют вам пособия или инструкции, как надо правильно писать. Вы для них – недосягаемая высота, понимаете? Вы – писатели. На их словесные поползновения вы можете как обратить внимание, так и не обратить. Это смотря как вам захочется. И вот именно такую марку вы и обязаны держать, ясно? И, Леночка, ни в коем случае нельзя волноваться, я тебя прошу. Не воспринимай это как истину в последней, так сказать, инстанции!

Ночью Лунь сказала Вилину:

– Ты знаешь, а Шубейко ведь прав. Я подумала хорошенько и сама поняла. Мы не обязаны их слушать. Нам с тобой виднее, что мы хотели сказать.

– Ты только не переживай, золото. Вот увидишь, как время все расставит. Действительно смеяться будем над тем, как реагировали на первые отрицательные рецензии.

– Тебе Ксения что-нибудь сказала?

– Неа. Как будто ничего не случилось. Зато Глебка не умолкает. Так рад, что по городу везде фотография папки висит. Да и к тебе он уже привязался порядочно.

Лена сладко вздохнула.

– Знаешь, все как-то слишком хорошо.