Лунь

Но, приехав домой, измотанные Илья и Лунь почти сразу уснули. Они честно включили телевизор и легли перед ним, но не дождались выпуска, в котором их будут показывать. Хотя Лена очень хотела взглянуть, как они с Вилиным выглядели со стороны. Усталость взяла свое, и соавторы, лежа валетом, отключились почти одновременно.

Их разбудил телефонный звонок. Разумеется, звонил Шубейко. Он хотел узнать, понравилось ли им, что в новостной ленте их собранию уделили столько времени. И разозлился, узнав, что соавторы все проспали.

– Ладно, – сказал он, успокоившись. – Быстро дуйте к компьютеру и лезьте в интернет, повтор смотрите. Если вам, конечно, все еще это интересно!

И действительно, целых двадцать минут в новостном выпуске показывали монтаж из отрывков состоявшего события. Нарезка из фраз, взглядов, улыбок и смеха привела Лену в восторг. Еще более ей понравилось, что на видеозаписи они с Вилиным выглядели изумительно. Мало того – невооруженным взглядом по поведению обоих было видно, что они не только соавторы, но и влюбленные. Девушка прослезилась, увидев в видеомонтаже множество отрывков, когда она что-то говорила, отвечая на чей-то вопрос, а Илья Алексеевич, сидя рядом, глядел на нее пристально такими влюбленными глазами, что даже сердце сжималось.

– Господи, Иль, какой ты хороший! Как я люблю тебя! – не выдержала Лена и стиснула Вилина в объятиях, упираясь лицом в его крепкую шею. Она была растрогана.

Мужчина засмеялся и вдруг понял, что он бы и сам с радостью сейчас поплакал от счастья. Но, разумеется, не станет. Он – мужчина, сталь, крепкая спина, надежное плечо. Ему не полагается плакать. Поэтому Илья Алексеевич сурово вытер длинным пальцем выступившую слезу и стал улыбаться так широко, чтобы все слезы отступили обратно и перестали щекотать нос.

Глава 29. Годовщина и телевидение

«Но тебе-то, Эд, я не нужна, и ничего ты поделать не можешь, раз ты разлюбил меня. И раз уж таким сотворил тебя Господь, как он сотворил всех мужчин, то сам-то ты здесь ничего не поделаешь».

К. Воннегут «Механическое пианино»

«Если соединяешь свою судьбу с другим, то не на всю ли жизнь? Какая женщина, веря, что она действительно любима, предвидит впереди разлуку? Ведь вы клянетесь нам в любви навеки, так допустимы ли при этом какие-то свои особые, другие интересы?»

Оноре де Бальзак «Отец Горио»

Еще более изнурительным, но благополучным образом прошли встречи в остальных городах. Степка путешествовал с сестрой и ее женихом, подружился с Шубейко, Антиповым (мальчик находился под их присмотром, пока соавторы занимались вопросами публики), успел познакомиться с одним молодым телевизионщиком, Сашей Гертцем, и парой юных читателей.

– Это моя сестра, – гордо заявлял Степа. – Лена Лунева – это моя сестра!

В других городах на собраниях появлялись и недоброжелатели, но вскоре писатели поняли, что бояться их совершенно глупо. Первый же негативный отзыв, озвученный в большой толпе, они разнесли в пух и прах весомыми аргументами Ильи, литературоведческими знаниями Лены, а также научной подкованностью, которая далась им с таким большим трудом при подготовке к написанию романа, но сейчас сыграла большую роль.

Ощутив на себе всю мощь филологического бэкграунда Луни, не в силах ничего противопоставить этому, язвитель замолкал и удалялся с поджатым хвостом. У ценителей возникал еще один повод для обожания и восхищения. А соавторы перестали бояться любых нападок, осознав, что вдвоем имеют достаточно знаний, чтобы отразить их и посрамить врага. Конструктивной критики и объективных замечаний так никто и не высказал. Все негативное базировалось только на личных впечатлениях вроде: «Мне это не понравилось», «Мне не показалось это убедительным», «Это выглядело нереалистично, в жизни так не бывает».

Читатели переговаривались между собою о многих вещах.

Их умиляло, как любят друг друга соавторы, какая между ними духовная близость, если они сумели вместе написать чудесную книгу, и что их чувства видны даже в том, как они друг на друга смотрят.

Их удивляло, что оба они – образованные, начитанные, всегда могут вступить в дискуссию и отстоять свое мнение, и в этом – стоят друг друга.

Им нравилось, что Вилин и Лунева – изумительной красоты пара. Особенно, конечно, Илья Алексеевич. Множество читательниц разного возраста сходили по нему с ума. Вокруг Лены такого ажиотажа не было.