Читаем Лучшее полностью

Буду краток, но по делу, то есть в тему этого рассказа.

Мне было двадцать девять лет Моя жена забеременела. Когда она сообщила мне радостную новость, я:

а) пришел в экстаз;

б) вдруг начал просыпаться в три часа ночи и думать: «Чувак, ты умрешь. Наступит день, когда ты помрешь раз и навсегда». Эта мысль прочно засела в моей голове.

Не нужно быть гением психологии, чтобы понимать, откуда берутся такие мысли. С появлением нашего ребенка я становлюсь уже не самым последним звеном семейной цепи; возникнет новое звено, а я сам неизбежно упаду в разинутую пасть вечности. Нет, я буду жить в виде генов в моем ребенке, но не вечной жизнью в собственном теле. По всей видимости, до двадцати девяти лет о такой перспективе я не задумывался.

Нет, я справился. У меня замечательная дочь, и я не против того, чтобы сойти с дистанции, потому что, во-первых, участвовал в появлении дочери на свет, а во-вторых, написал несколько книг, которые, возможно, люди будут читать и после моей смерти. Так что у меня все в порядке.

Но этот всплеск осознания собственной бренности, случившийся со мной в двадцать девять лет, повторяется снова и снова, правда, чуть-чуть иначе. Я не боюсь умереть. Мне только жаль, что существовать я больше не буду. Мне нравиться жить. Жизнь — милейшая штука. Я уверен, что после смерти этот вопрос перестанет меня тревожить (ведь не тревожился же я, что не существую, до своего рождения?), но сейчас я как-то к этому не готов. Просто я так много сделал для того, чтобы обрести ощущение себя, окружающего мира, людей. Я же не смогу забрать все это с собой, верно? Вот в чем беда, скажу я вам.

Наверное, с моей стороны это эгоизм, но я не стану себя в нем винить. Возможно, перед самым концом он мне не поможет, но пока я жив, пусть будет так.

Как я уже говорил, эта моя короткая история — в тему рассказа «Старая забытая ножка». Рассказ, который и радует меня, и печалит. Радует потому, что Лафферти явно меня понимает. Печалит потому, что… ну да. Забвение ждет, верно?

Ладно. Пусть дождется (рано или поздно). Но до тех пор — я здесь, чуваки. И мне это нравится.

Джон Скальци

— Дох-доктор, к вам сфайрикос! — радостно воскликнула послушница Мойра П. Т. де С. — Настоящий сферический инопланетянин! Таких пациентов у вас еще не было, если, конечно, он не обманщик. Уверена, он отвлечет вас от мыслей… э-э-э… о грядущем великом событии. Каждому дох-доктору полезно иногда принять необычного пациента.

— Спасибо, послушница. Пригласите его, ее, четверного, пятерного или кто он там на самом деле. Вы правы, у меня пока еще не было настоящего пациента-сфайрикоса, да к тому же не обманщика. Сомневаюсь, что этот не обманщик, но в любом случае встреча с ним доставит мне удовольствие.

Перейти на страницу:

Все книги серии Зарубежная фантастика «Мир» (продолжатели)

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии