Ловчий

— Просто поверьте мне… — я изо всех сил старался говорить, как можно убедительней. — Ещё не поздно, уходите с девочками. Я сам всё сделаю…

— Поздно, — вампирица показала на статую. — Уже поздно…

Я обернулся и увидел, что каменная глыба начала светиться странным чёрным сиянием.

— Горан… — Неяна виновато улыбнулась. — Я постараюсь… А если не получится, замолви за меня словечко перед…

Она не договорила, резко развернулась, подошла быстрым шагом к идолу и стала перед ним на колени.

Я ожидал появления Марены несколько более эффектным. Но всё случилось очень просто. От грубо обтёсанной глыбы бесшумно отделилась серая тень, уже через несколько мгновений превратившаяся в высокую стройную и белокурую, обнажённую девушку. Симпатичную, даже красивую, но простоватой, ничем не примечательной красотой. И уж совсем не похожую на повелительницу Тёмных Пределов, такой какой я представлял её.

Девушка сделала неуверенный шаг, пошевелила руками, словно пробуя как они движутся, а потом радостно расхохоталась. Правда, в этом хохоте уже не было ничего человеческого. Стегануло острым ознобом, появилось ощущение, что вместо крови внутри меня потекла ледяная вода. Даже сердце стало биться реже.

Отсмеявшись, Марена наконец обратила внимание на Неяну у своих ног. Склонилась к ней, подняла за плечи и ласково прижала к себе.

И тут…

Неяна тоже обняла мать, а потом… потом, урча как зверь, впилась зубами ей в шею.

Во все стороны хлестнули потоки черной дымящейся крови, Марена пронзительно завизжала, попробовала сдёрнуть с себя Нею, но та вцепилась в неё как клещ, с утробным хлюпаньем продолжая сосать кровь.

Повелительница Тёмных Пределов начала стремительно стареть. Лицо покрыла густая сетка морщин, кожа неряшливо обвисла, волосы поседели, а потом опали, обнажив покрытый пигментными пятнами голый череп.

Во мне плеснулась радость — у Неяны получалось, не так как с людьми, гораздо медленней, но всё-таки получалось.

Но тут…

Марена начала быстро превращаться в жуткое, бугрящееся шарами мускулов чудовище, ужасный гибрид нетопыря, крокодила и волкодлака.

Испустив клекочущий оглушительный вопль, она всё-таки исхитрилась сдёрнуть с себя вампирицу и одним резким движением разорвала её пополам. Бросила на пол и истоптала останки гигантскими лапами в кровавую кашу.

— Твою же кикимору… — обречённо выдохнул я.

Умирать очень не хотелось. Но остаться в стороне, я тоже не смогу. Это мой мир. Несовершенный, злой и мерзкий, но мой. И в нём живёт моя любовь.

Но со смертью пришлось слегка погодить.

— Изыди отродье! — откуда не возьмись, появился прелат Акакий.

Весь изломанный, окровавленный, едва переставляя ноги, он тащился к твари, держал перед собой как знамя, сияющий ослепительным светом посох и давясь кровью, читал какую-то молитву.

И о чудо, едва свет коснулся воплощения Марены, как её кожа задымилась, а она сама испуганно прянула в сторону.

Но чудо длилось всего мгновение, повелительница тьмы пронзительно заклекотала, взвилась в длинном прыжке, подмяла под себя прелата и разорвала его на кровавые клочки.

— Сюда иди, уродина! — я выскочил вперед, зачерпнул всю Силу, что смог и метнул её в чудовище.

Огненный смерч снес Марену к стене, она взвизгнула, забарахталась, но я шёл к ней, бил и бил, чувствуя, что вместе с Силой из меня уходит жизнь.

И отчаянно надеялся, что прежде чем умру, добью тварь.

Повелительница Тёмных Пределов вся обуглилась, из кровавых трещин на обгорелой коже сочились потеки сукровицы.

Но тут закончилась Сила, а вместе с ней ушла жизнь. Вся, до последней капельки. Полыхнула бесцветная вспышка, а я вдруг увидел всё со стороны, словно вознёсся под своды пещеры.

Осторожно выбирающуюся из угла обугленную тварь и лежащего на спине посередине зала худого как скелет и седого как лунь старика.

— Кто это? — искренне изумился я, но почему-то не почувствовал своего голоса.

Нечто подобное я испытывал после схватки с Сур-Кхамом, правда, тогда я чувствовал себя всё-таки живым. А сейчас… не чувствовал.

Чудовище победно взвыло.

— Пошла ты нахер, гребаная кикимора! — зло прошипел я. — Рано радуешься, не здесь, так в посмертии достану! — потом увидел спускающихся с лестницы девочек и заорал. — Куда? Бегите, дурочки! Я прикрою…

Но юные чародейки не послушались, взялись за руки и медленно пошли к чудовищу. Ещё несколько шагов и они превратились в молодых красивых девушек в белоснежных платьях. От них исходило тёплое мягкое сияние, постепенно заполняющее всю пещеру.

— Что? — не в силах скрыть изумление, пробормотал я. — Но как?

Марена злобно рявкнула, попробовала броситься на девочек, отлетела, словно ей отвесили пинка и подвывая забилась в угол.

С её тела пластами опадала плоть, тварь страшно корежило и ломало. А потом, как-то сразу, с легким хлопком, она превратилась кучку сероватой пыли. А через мгновение на каменном полу не осталось даже пыли.

— А-а-а!!! — восторженно взвыл я. — Так тебе и надо, грёбаная уродина! Мои вы умницы!

Девочки дружно развернулись и стали кругом над телом старика. Моим телом.