Читаем Lost structure полностью

неправду, и тогда у знаков будет сигнификат и не будет денотата. Так что же происходит с

архитектурными знаками? Они, если у знака действительно есть реальный денотат, должны

денотировать не что иное, как самих себя, равным образом, они, не подменяя собой стимула, им

являются Кениг, усомнившийся в эффективности понятия сигнификата, предпочитает считать, что

архитектурные знаки денотируют что-то (и ясно, что, используя понятие "денотации" в

моррисовском смысле, он понимает его иначе, чем мы в предыдущих параграфах и в будущем), но

соглашаясь с тем, что отношение денотации подразумевает физическое наличие некоего денотата

(то же самое происходит со знаком Ричардса, который характеризуется отношением к реальному

референту), он лишает смысла попытки применения семиологических методов в области

архитектуры, поскольку в этом случае ему пришлось бы признать, что архитектурные факты

денотируют только собственное физическое наличие 6 .

I.3.

Сомнительность этой позиции проистекает, как мы показали во вводных главах, из того, что

принимаются предпосылки семиотики бихевиористского толка, в которой значение знака

верифицируется при помощи ряда ответных действий или путем указания на соответствующий

предмет.

Тот семиологический подход, который мы излагали на предшествующих страницах, не

предполагает описания знака, ни исходя из поведенческих реакций, которые он стимулирует, ни

отсылая к реальным объектам, которые его верифицировали бы; характеризуя знак, мы берем в

расчет только кодифицированное значение, которое определенный культурный контекст

приписывает тому или иному означающему

6 См с 63, на которой Кениг определяет архитектурный знак как иконический, однако, на с 64, дополнив

определение характеристикой архитектурного знака как предписывающего, он возвращается к понятию

иконичности, описывая ее как пространственное выражение функции Так вводится такая небезопасная с

семиотической точки зрения категория, как "выражение", используемая для характеристики иконичности, понимаемой также как наличие-тождество Тогда уж лучше согласиться с Чезаре Бранди, строго различившим

semiosis и aslanza, согласно этому различению имеются такие эстетические реалии, которые не могут быть

сведены к сигнификации, их следует рассматривать просто как наличные ( Le due vie Ban, Laterza, 1966) 210

Разумеется, и процессы кодификации это тоже формы социального поведения, но их никак не

верифицировать эмпирически в отдельных случаях, потому что коды складываются как структурные

модели в качестве теоретических гипотез, хотя и на основе некоторых констант, выявляющихся в ходе

наблюдения за коммуникативной практикой.

То, что лестница стимулирует желание подняться по ней, это еще не теория коммуникации, но то, что

она, обладая известными формальными характеристиками, делающими ее тем или иным означающим

(так, в итальянском языке означающее сапе (собака) представляет собой набор тех, а не иных

смыслоразличительных признаков), сообщает, как надлежит ею пользоваться, это факт культуры, кото-

рый я могу зафиксировать независимо от моего поведения и моих намерений Иными словами, в той

культурной ситуации, в которой мы живем (для некоторых наиболее устойчивых кодов эта культурная

www.koob.ru

ситуация может измеряться тысячелетиями), предполагается существование некой структуры, описываемой так параллелепипеды, наложенные друг на друга таким образом, что их основания не

совпадают, при этом их смещение в одном и том же направлении образует ряд поверхностей, последовательно уходящих вверх. Эта структура денотирует означаемое "лестница как возможность

подъема" на основе кода, который я вырабатываю и удостоверяю всякий раз, когда вижу лестницу, хотя бы в этот миг по лестнице никто не шел и предположительно вообще никто никогда не ходил, как

если бы человечество вообще перестало пользоваться лестницами, как оно больше не использует

пирамид для астрономических наблюдений.

Таким образом, наш подход к семиологии позволяет увидеть в архитектурном знаке означающее, означаемым которого является его собственное функциональное назначение

I.4.

Когда Кениг замечает, что денотаты архитектурного знака являются экзистенциалами (это кванты

человеческого существования), говоря, "если строится школа, то денотатом этого знакового комплекса

являются дети, которые будут в ней учиться, и сигнификатом — факт хождения детей в школу", что

"денотатом жилого дома будут члены проживающей в нем семьи, а сигнификатом — тот факт, что

люди имеют обыкновение объединяться в семьи для проживания под одной крышей", этот

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки