Читаем Lost in the Funhouse полностью

Для Элвиса он надел скрытые слои, как когда-то в школе, чтобы не быть смешным. Он повернулся спиной к публике, как предписывает закон профессионального импрессиониста (метаморфоза должна быть загадочной!) и перегнулся через шезлонг, чтобы включить кассету с записью знаменательных вступительных нот "Also Sprach Zarathustra", которые перейдут в неистовые аккорды "See See Rider" (все взято прямо с настоящего концертного альбома Элвиса в Лас-Вегасе), во время которой он сбросил клетчатое пальто и оксфордскую рубашку, чтобы продемонстрировать желтую шелковую блузку, которую затем накрыл тиловым смокинговым пиджаком, и, все еще стоя лицом к корме, зачесал назад волосы в помпадурской манере, пристегнул гитару, повернулся в такт музыке, затем выглянул из-за плеча, чтобы продемонстрировать идеально наглую ухмылку, которая принадлежит только Элвису Пресли. Он крутанулся вперед и стал Элвисом, с издевательски развратным намерением расхаживающим по дворику бассейна, с покачивающимися щеками и тонкими ногами, а затем записанная вступительная музыка остановилась, и он предстал перед микрофоном полностью преображенным, а зрители зааплодировали - и как раз перед тем, как он заговорил голосом Элвиса Пресли, уже совсем не Иностранного человека, и сказал "Спасибо, спасибо!" и продолжал свою элвисовскую скороговорку, и пускался в возвышенное воспроизведение какого-нибудь знакомого хита Элвиса, излучая треск ионов, после чего швырял в зрителей предметы своего костюма и испускал прерывистые вздохи, пытаясь вернуть самообладание, а затем наконец говорил голосом Иностранного Человека, уже совсем не Элвиса Пресли, и говорил "Tenk you veddy much!" и кротко просил вернуть ему одежду, один из редакторов видеозаписи Грега Гаррисона внезапно обрывал запись в другом месте из-за нехватки времени в эфире. Он не знал об этом, пока не посмотрел программу в июне и не понял, что его оставили у микрофона висеть в тишине, предшествующей настоящим трюкам, которые были его уникальной валютой. И он был от души разочарован, что, впрочем, не так уж и плохо, потому что, по крайней мере, это произошло на сетевом телевидении, во время его второго появления на сетевом телевидении за две недели, не меньше, и у него скоро будет еще один шанс, потому что все только начинается, и ему потребовалось столько времени, чтобы добраться так далеко.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии