Читаем Любовь к жизни. Рассказы полностью

Не потребовалось много времени, чтобы определить имущественное положение Клаки-На. Эл-Су пригласила на помощь Томми, маленького англичанина, чиновника торгового пункта. Не было ничего, кроме долгов, неоплаченных счетов, заложенного имущества и имущества не заложенного, но ничего не стоящего. Держателем заемных писем и залогов являлся Порпортук. Томми неоднократно называл его разбойником, когда проверял процентные начисления.

– Разве это не долг, Томми? – спросила Эл-Су.

– Это грабеж! – отвечал Томми.

– Все равно это долг, – настаивала она.

Прошли зима и ранняя весна, а претензии Порпортука все еще оставались неоплаченными. Он часто виделся с Эл-Су и напоследок указал ей, как уже указывал ее отцу, тот способ, каким долг может быть погашен. К тому же он приводил с собой старых шаманов, которые расписывали ей вечные муки, угрожавшие ее отцу, если долг не будет заплачен. Однажды, после одного из таких убеждений, Эл-Су сделала Порпортуку окончательное заявление.

– Я скажу тебе две вещи, – проговорила она. – Во-первых, я не буду твоей женой. Запомни это. А во‐вторых, тебе будут уплачены до последнего цента все шестнадцать тысяч.

– Пятнадцать тысяч девятьсот шестьдесят семь долларов семьдесят пять центов, – поправил Порпортук.

– Мой отец сказал – шестнадцать тысяч, – был ответ. – Тебе будет заплачено.

– Каким образом?

– Я еще не знаю, но я найду способ. Теперь иди и не надоедай мне больше. Иначе… – она запнулась, – иначе я велю снова вывалять тебя в снегу, как только выпадет первый снег.

Это было еще ранней весной, а немного погодя Эл-Су изумила всю округу. Пронесся слух вверх и вниз по Юкону, от Чилкута до дельты, от стоянки к стоянке, до самых дальних бивуаков, что в июне, когда пойдет лосось, Эл-Су, дочь Клаки-На, будет продавать себя с публичного аукциона, чтобы уплатить долг Порпортуку. Тщетны были все усилия разубедить ее. Миссионер от Св. Георгия спорил с нею, но она возразила:

– Только долги по отношению к Богу уплачиваются на том свете. Долги человеческие принадлежат этому миру, и в этом мире их надо платить.

Акун спорил с нею; но она возразила:

– Я люблю тебя, Акун; но честь выше, чем любовь; а кто я, чтобы позорить своего отца?

Сестра Альберта приехала от Св. Креста на первом же пароходе, но ничего не добилась.

– Мой отец бродит по пустому и нескончаемому лесу, – говорила Эл-Су, – и не перестанет бродить, рыдая вместе с осужденными душами, пока долг не будет заплачен. Только и только тогда сумеет он войти в дом Великого Отца.

– И ты веришь в это? – спросила сестра Альберта.

– Не знаю, – отвечала Эл-Су. – Но такова была вера моего отца.

Сестра Альберта недоверчиво пожала плечами.

– Кто знает? Может быть, все то, во что мы верим, существует на деле, – продолжала Эл-Су. – Почему бы и нет? Тот свет для вас будет с небом и с арфами… потому что вы верили в небо и арфы; для моего отца тот свет будет большим домом, где он всегда будет сидеть за столом и пировать вместе с Богом.

– А ты? – спросила сестра Альберта. – Каков твой загробный мир?

Эл-Су запнулась только на мгновение.

– Я хотела бы понемногу и того и другого, – сказала она. – Мне приятно было бы видеть и ваше лицо, и лицо моего отца.

Время аукциона наступало. Станция Танана в это время была густо населена. Племена, по обычаю, собирались там, чтобы ожидать, когда лосось двинется, и проводили время в пляске, играх, торговле и сплетнях. Кроме того, тут, как всегда, было немало белых авантюристов, торговцев, золотоискателей и вдобавок большое количество белых, приехавших из любопытства поглазеть на необычное зрелище.

Весна запоздала, и лососи не шли. Эта отсрочка только разожгла интерес. Затем, в самый день аукциона, положение стало напряженным из-за Акуна. Он встал и сделал публичное и торжественное заявление, что всякий, кто купит Эл-Су, немедленно погибнет. Он потряс своим винчестером, чтобы показать, какой смертью этот смельчак погибнет. Эл-Су очень рассердилась на это; но он не захотел с ней разговаривать и отправился на пункт, чтобы запастись свежими боевыми припасами.

Первый лосось был пойман в десять часов вечера, и в полночь аукцион начался. Он происходил на нагорном берегу Юкон. Солнце находилось, как полагалось, на севере – как раз под горизонтом, и небо было зловеще красного цвета. Большая толпа собралась вокруг стола и двух стульев, стоявших на краю откоса. В передних рядах стояло большое количество белых и несколько вождей. Особенно обращал на себя внимание Акун с ружьем в руке. Томми, по просьбе Эл-Су, изображал оценщика, но она сама сказала вступительную речь и описала продающийся товар. Она была в туземном, по-варварски роскошном наряде дочери вождя и стояла на стуле, чтобы удобнее было ее разглядывать.

Перейти на страницу:

Все книги серии Большие буквы

Великий Гэтсби. Главные романы эпохи джаза
Великий Гэтсби. Главные романы эпохи джаза

В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна».«По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих».«Прекрасные и проклятые». В этот раз Фицджеральд знакомит нас с новыми героями «ревущих двадцатых» – блистательным Энтони Пэтчем и его прекрасной женой Глорией. Дожидаясь, пока умрет дедушка Энтони, мультимиллионер, и оставит им свое громадное состояние, они прожигают жизнь в Нью-Йорке, ужинают в лучших ресторанах, арендуют самое престижное жилье. Не сразу к ним приходит понимание того, что каждый выбор имеет свою цену – иногда неподъемную…«Великий Гэтсби» – самый известный роман Фицджеральда, ставший символом «века джаза». Америка, 1925 г., время «сухого закона» и гангстерских разборок, ярких огней и яркой жизни. Но для Джея Гэтсби воплощение американской мечты обернулось настоящей трагедией, а путь наверх, несмотря на славу и богатство, привел к тотальному крушению.«Ночь нежна» – удивительно тонкий и глубоко психологичный роман. И это неслучайно: книга получилась во многом автобиографичной, Фицджеральд описал в ней оборотную сторону своей внешне роскошной жизни с женой Зельдой. В историю моральной деградации талантливого врача-психиатра он вложил те боль и страдания, которые сам пережил в борьбе с шизофренией супруги…Ликующая, искрометная жажда жизни, стремление к любви, манящей и ускользающей, волнующая погоня за богатством, но вот мечта разбивается под звуки джаза, а вечный праздник оборачивается трагедией – об этом такая разная и глубокая проза Фицджеральда.

Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Зарубежная классическая проза

Похожие книги

Ада, или Отрада
Ада, или Отрада

«Ада, или Отрада» (1969) – вершинное достижение Владимира Набокова (1899–1977), самый большой и значительный из его романов, в котором отразился полувековой литературный и научный опыт двуязычного писателя. Написанный в форме семейной хроники, охватывающей полтора столетия и длинный ряд персонажей, он представляет собой, возможно, самую необычную историю любви из когда‑либо изложенных на каком‑либо языке. «Трагические разлуки, безрассудные свидания и упоительный финал на десятой декаде» космополитического существования двух главных героев, Вана и Ады, протекают на фоне эпохальных событий, происходящих на далекой Антитерре, постепенно обретающей земные черты, преломленные магическим кристаллом писателя.Роман публикуется в новом переводе, подготовленном Андреем Бабиковым, с комментариями переводчика.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Ада, или Радости страсти
Ада, или Радости страсти

Создававшийся в течение десяти лет и изданный в США в 1969 году роман Владимира Набокова «Ада, или Радости страсти» по выходе в свет снискал скандальную славу «эротического бестселлера» и удостоился полярных отзывов со стороны тогдашних литературных критиков; репутация одной из самых неоднозначных набоковских книг сопутствует ему и по сей день. Играя с повествовательными канонами сразу нескольких жанров (от семейной хроники толстовского типа до научно-фантастического романа), Набоков создал едва ли не самое сложное из своих произведений, ставшее квинтэссенцией его прежних тем и творческих приемов и рассчитанное на весьма искушенного в литературе, даже элитарного читателя. История ослепительной, всепоглощающей, запретной страсти, вспыхнувшей между главными героями, Адой и Ваном, в отрочестве и пронесенной через десятилетия тайных встреч, вынужденных разлук, измен и воссоединений, превращается под пером Набокова в многоплановое исследование возможностей сознания, свойств памяти и природы Времени.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века