Любовь и случай

Парень пожал плечами и сделала вид, что его тут нет.

Машка радостно выпрыгнула матери навстречу:

– Уррраааа! Мама! – и тут же затараторила про новую учительницу, про болючий массаж, про синичку, которая села на кормушку в игровой комнате…

Катя, с трудом обнимая свое подросшее счастье, поздоровалась с воспитателем, взяла папку новых машиных работ и список покупок, а потом потянула дочь к машине – раз в неделю она позволяла себе приехать домой на такси.

Дома дочка, продолжая стрекотать, побежала в свою комнату, потом кинулась к матери с рисунками, с наклейками, с рассказами об одноклассниках и происшествиях. Катя привычно поставила чайник, вынула из шкафчика мяту, валериану, душистый чай. Слушая болтовню дочки и даже поддакивая, заварила травы и чайные листья, разлила по кружкам, сдобрила медом и лимоном.

– Давай Машуня, чаю попьем и придумаем, что на ужин приготовим.

Девочка, тут же забыв про чашку, полезла в холодильник, а Катя начала предлагать:

– Суп погреем? Или творог с изюмом сделаем?

– Хочу картофельные лодочки! – высказала пожелания дочь.

Катя усмехнулась. Поесть Маша любила, а вот готовить – не очень.

– Хорошо, доставай бекон и грибы, а я помою картошку.

Через четверть часа четыре крупные картофелины, вымытые и подсушенные, крутились в микроволновке.

– Мам, а нам не много будет? – пыхтя, спрашивала Маша, кромсая ножом маринованные грибы.

– Вдруг в гости кто-то зайдет, – легкомысленно пожала плечами Катя, нарезая помидоры, лук и сыр.

Через двадцать минут микроволновка пискнула. Катя извлекла полуготовую картошку. Ложкой выбрала часть мякоти, делая «лодочку». Потом заполнила выемки грибами, луком, помидорами и сыром. Последний штрих – деревянная шпажка с нанизанным точно парус кусочком бекона.

– Готово! Отправляй в плаванье! – сказала женщина, отряхивая руки.

Маша восхищенно поглядывая на «лодочки» поставила сковороду в духовку.

– Теперь давай твои вещи, запустим стирку, а потом поедим.

Маша нехотя отправилась разбирать сумку, а Катя еще раз выглянула в окно и тут же оборвала себя, заставив отойти к машинке. Неужели она надеялась увидеть там большую темную машину и высокого плотного мужчину, тяжело опирающегося на трость?

В субботу они с дочкой пробежались по магазинам, пополняя необходимые запасы. Вечером к Маше пришли подружки. Визг, писк, крошки от печенья и хруст домашних вафель – все смешалось, щедро оросилось музыкой, лимонадом, а потом выкатилось на площадку и распалось на пять довольных мордашек. Закрыв дверь, Катя улыбнулась дочери:

– А теперь уборка!

Машка тут же скорчила умильную мордочку:

– Нуууумааааам! Давай зааавтра!

– Нет, – Катя спокойно указала дочери на заляпанный лимонадом столик, – завтра мы идем в кино!

– В кино? Ура! – уже не возражая, Маша начала собирать фантики, а Катя понесла на кухню бокалы.

В десять дочка легла спать, точнее нырнула в кровать, спрятав под подушкой телефон. Катя не возражала. Душевные терзания и последствия травмы измучили ее. Она неторопливо приняла душ с любимым апельсиново-молочным гелем. После нанесла на кожу сливки для тела, поухаживала за кожей шеи, локтей и стоп. Заглянула к дочке, обняла, поцеловала, мазнув по носу маленькой притворяшки увлажняющим кремом.

– Сладких снов!

– Сладких снов!

Теперь можно было зажечь плавающие в стеклянной чаше с водой свечи, лечь и, закрыв глаза, покачаться на волнах прекрасной музыки, звучащей в наушниках. Под музыку Катя уснула. Потом проснулась. Свечи погасли, стало зябко и неуютно. Музыка давно перестала играть. Медленно поднявшись, женщина прошла на кухню, закрыла дверь, отыскала припрятанную в шкафчике пачку сигарет, щелкнула зажигалкой…

Первая затяжка после долгого перерыва, это как секс раз в год – предвкушаешь блаженство, а получаешь горечь во рту и кашель от попавшего в горло дыма. Преодолев все, Катя затянулась и выдохнула горький дым в форточку: тридцать лет. Точнее тридцать два. Когда-то говорили «бальзаковская женщина», сейчас грубее и приземленней – «уже не торт».

Чуть мягче кожа, чуть циничней взгляд. Необходимость зарабатывать на себя и дочку прокладывает мимические линии и усталую синеву под глазами. Ей повезло – лишний вес не докучал, но в результате тонкая кожа быстро сохла и требовала дополнительного ухода. Сколько лет она еще будет ощущать себя женщиной? Или постепенно очерствеет, высохнет, начнет жить чужими радостями и радоваться чужому горю? Серые глаза Александра поманили ее надеждой на большее и растворились в сером городе.

Прервав тяжелые мысли, Катерина погасила сигарету, посмотрела на погасшие окна соседних домов и вернулась в постель. Надо спать. Завтра неугомонная Машка протащит ее по всем доступным развлечениям.

Так оно и случилось. С утра дочь кипела энергией. Они съездили на самый ранний сеанс в кино, съели мороженое и блинчики в кафе кинотеатра, прогулялись по магазинам, прикупив часть перечисленного в списке, на остальное просто не хватило сил. Обедали у Катиной мамы.