Лицей 2021. Пятый выпуск

Я знаю, что уже затянул это послесловие, поэтому собираюсь заканчивать. Для меня в этой истории есть одна самая главная проблема и боль, и я очень хотел раскрыть её подробно, но без явных попыток указать пальцем на эту проблему. Я хотел показать ребёнка, выпавшего из общества уже во втором классе. Мальчика, который, как и множество сегодняшних детей, старается искусственно сделать себя популярным, крутым и плохим. Он совершает вещи, которые не хочет совершать, говорит то, чего не хочет, потому что ищет одобрение со стороны «крутого» окружения. Так случилось с одним из моих лучших друзей и одноклассников, чьё имя я, конечно, не назову. У него была хорошая жизнь, но семью постигла беда, которая (возможно) изменила его. Он в некоторой степени потерял одного из родителей. Обладая сдержанным и добрым характером, он начал замечать, что внутри классной иерархии ничего не значит. Никто с ним толком не считается, никто его не замечает (его никто не обижал, он просто был обычным тихоней, никому особенно не интересным). Вероятно, он начал по этому поводу комплексовать и часто спрашивал меня в наших бесконечных беседах по дороге домой со школы, как он выглядит со стороны и что ему надо сделать, чтобы стать более заметной фигурой в жизни класса. Я давал ему банальные советы, хоть и не был с ним согласен, но и переубеждать его не стал (мы были в седьмом-восьмом классе). Я не мог тогда знать, к чему приведут его искусственные попытки стать крутым спустя многие годы. Всё началось с заметного проседания в успеваемости, затем маски пофигиста (постоянный поиск одобрения и радость, если вызвал смех) и лёгких, но системных нарушений школьных правил (опозданий, прогулов и разговоров во время уроков). Он чаще начал крутиться вокруг «крутых» пацанов нашего класса, и вскоре все темы для общения сузились до похождений по девушкам, машин и шалостей с курительными смесями. В течение года мы перестали ходить вместе домой, потому что у него появлялись планы сразу после уроков, планы вечером вместо нашего дворового футбола, планы вместо тренировок. Ну и закончилось это тем, что мы поссорились и не говорили несколько лет (по весьма глупой и детской причине). К двадцати годам, когда мы снова сдружились, курительные смеси, девушки лёгкого поведения и машины стали единственно важной частью его жизни, а ещё была сверхзадача — «присесть на хорошее кресло в наркоконтроле, чтобы и зарплата текла, и было что дунуть». Мы стали ближе общаться, но в течение пары месяцев я понял, что не вижу смысла даже пытаться держать с ним какой-то контакт.

На сегодняшний день к его репертуару прибавились практически мгновенный развод после свадьбы, откровенные пьянки в хлам на каждой возможной свадьбе и вишенка на торте — увольнение и проблемы с законом. Всякий раз, увидев его (или просто подумав), я вспоминаю о том времени, когда мы могли часами стоять у меня в подъезде и обсуждать всякие мелочи от «кто в кого влюблён» до… Мы могли говорить обо всём и ни о чём одновременно. И, конечно, я думаю, что мог, наверное, хотя бы попробовать удержать его, но ничего не сделал (мне просто нечего было предложить ему взамен всех бонусов от общения с крутыми ребятами). Он разжёг маленький костёр внутри себя, а закончилось это пожаром всей его жизни.

Я посвящаю эту повесть другу детства Русику (который сегодня жив и здоров, хвала Всевышнему) и однокласснику, который застыл добрым и тихим четырнадцатилетним лучшим другом в моей памяти.

Через полгода после написания книги я увидел моего плохого друга после пятничной молитвы, входящего в исламский фонд. Я всегда стараюсь надеяться на лучшее, но, признаюсь, в случае со своим другом не верил в хороший исход. Рад, если ошибся.

Номинация Поэзия. Второе место Михаил Бордуновский В оптическом парке Сборник стихотворений

ВНУТРИ ВРАЖДЫ