Лицей 2019. Третий выпуск

В некотором царстве небо светлей и чище,
там и узнаем — где и зачем, и кто мы.
Аня живёт на станции Омутище,
одиннадцать лет глядится в безвидный омут.

Аня в школу не ходит — родителям дела нету,
электричка поля разрезает, кричит и мчится —
Аня едет до платформы сто тринадцатый километр,
повторяя, точно молитву, за продавщицей,

что проходит насквозь вагоны с заплечным скарбом.
Остановится, тёплую куртку скинет
и скажет здесь перед всеми, храбро,
что предлагаю платочки, носки мужские

и женские, нитки, ремни и бусы,
и кошельки разноцветной тиснёной кожи.
И да проследует поезд февральским курсом,
и да приидет когда-нибудь царство Божье.

Я предлагаю воду и мятный «Орбит»…
Через сто километров будет Москва в тумане,
но Аня выходит на обезлюдевшую платформу.
Только Господь непременно придёт за Аней.

Аню давно по оврагам никто не ищет,
тихие вербы по счёту исправно платят.
Аня жила на станции Омутище —
Аня ушла в самом лучшем зелёном платье.

Пили, я помню, пиво в холодных банках —
губы насквозь жестяной язычок изранил.
Кто у «Пятёрочки» тихо стоял и плакал —
это Господь непременно придёт за Аней.
Белое поле скоро пройдёт, истает,
птицы под небом будут и будут вербы —
если Господь непременно придёт за нами.
Если Господь непременно придёт за нами…

Я выхожу на платформу в дырявых кедах.

* * *

Спросили: если пропустишь, не жаль будет?
Кто знает, как скоро сможем собраться снова?
Я приезжаю.
Я надеваю узкую юбку и мо́ю голову.

Гонит по тропке ветер всякий декабрьский мусор,
пусто мне в городе, невыносимо пусто,
от фонарей да по снегу — жёлтые искры.
Десять лет выпуску.
Десять лет выпуску.
Я — беззаботная и бездетная, в юбку узенькую одета,
качаюсь на пластмассовых каблуках.
Как прошло моё лето? Как прошло наше лето, за которое
не сделались ни космонавтами, ни поэтами?
Дым из огромной трубы завода вливается в сумерки;
сумки идущих навстречу женщин руки оттягивают, калечат.
На втором этаже моей школы окна светятся — белёсые, тусклые.
Может быть, снова учитель русского проверяет тетради
у пришедших на смену нам юных, новых?

Дальше память моя срывается и фальшивит.

Знаете, мы работали над ошибками,
каждый день работали над ошибками,
неустанно работали над ошибками,

мы точно сами были в себе виновны.

* * *