Литерный эшелон

— Может, водка подействовала так?.. — снова предположил Андрей.

Опять Грабе потребовал добровольцев. Но с условием: водку выдадут к ужину.

За добровольцами дело не стало…

— Тогда?.. — начал Грабе.

— Тогда в этой железной коробке место проклятое. Кто там чего начнет ломать — его и убивает? — начал фантазировать есаул. — Навроде цепной чумы или сторожевой холеры. Я б туда арестантов загнал. Когда помрут — точно знать будем. Кликнуть добровольцев? Я так думаю, что самое время. Бог троицу любит: и причину найдем, и водку сохраним.

Грабе задумался, но покачал головой:

— Отставить… Значит так, это место смерти до особо распоряжения закрыть! И уберите этого коновала-фельдшера! Я ему кобылу не доверю лечить, а он к людям лезет! По глазам же видно — в медицину пошел только ради спирта! Привезите нормального доктора!

— Откуда его же взять? — полюбопытствовал есаул. — В Иване Ивановиче всего два врача…

— Берите откуда хотите! Хоть из Красноярска выписывайте! Мне плевать, что каторжане умирают — не жалко! Но я хочу знать — из-за чего они умирают! Олег Анатольевич?..

— Аюшки?.. — отозвался доселе молчавший Шульга. И тут же опомнился. — Слушаю!

— Отбейте телеграмму на «Скобелев» на имя Латынина. Пусть найдет по дороге врача… Да! Пусть заскочат в Иван Иванович и заберут то, что лежит в подвале у Латынина. Он поймет…

— Привлечение постороннего к проекту может быть опасно. Конспирация… — напомнил Попов.

— К черту конспирацию. Вот именно сейчас и к черту… Олег Анатольевич, исполняйте.

В Иване Ивановиче дул ветер с Байкала, холодный, сырой.

Поэтому Сабуров не решился садить дирижабль, а завис над городом, сбросив на крышу одного из домов штормтрап.

По нему на землю спустился сам градоначальник и офицер. Еще через два часа они проследовал в обратном направлении. Перед ними подняли в трюм объемистые саквояжи и увесистый сверток из которого капала холодная вода.

И, наконец, последней на воздушный корабль поднялась Мария Федоровна Тарабрина, практикующий врач этого городка. Приглашение она приняла не задумываясь — ясно было, что дирижабль прибыл прямиком из столиц. И, значит, имелся шанс выбраться из этой дыры.

После штормтрап был собран, дирижабль, на радость местным мальчишкам дал гудок, заревел двигателями и улетел в тайгу.

— Ну?.. — поинтересовалась докторесса. — Где мой пациент.

— Собственно вот… — ответил Грабе и сдернул брезентовую накидку, обнажая умерших. Несмотря на то, что они пролежали два дня в холоде, цвета покойные были пунцового.

Одежду с них срезали, кроме, пожалуй одного элемента.

— А отчего они скованные?

— Ну… Чтоб не убежали…

— Неужели у вас такие резвые покойники? Уже были попытки побегов? — улыбнулась Тарабрина.

Скорей из вежливости Грабе тоже улыбнулся в ответ. Но совсем ненадолго.

— Впрочем, к делу…

Грабе вкратце описал события последних дел, не забыв упомянуть про поцелуи с покойными.

— Было еще мнение, загнать вовнутрь пару арестантов. Но я подумал, что смерть под медицинским наблюдением куда полезней, нежели смерть без оного.

— Вы пошутили глупо.

— Да не шутил я, — обиделся Грабе. — Вы только скажите — я загоню туда еще хоть десяток арестантов.

— Вы что? Как можно! Это негуманно! Это же люди!

— Не то чтоб мне плевать на людей, но мне и державе нашей нужен быстрый и четкий ответ. И я буду гнать в эту коробку арестантов, пока вы мне его не дадите. А закончатся арестанты — солдат буду заставлять.

— А если и солдат достаточно не будет?..

— Тогда я сам там лягу!

Мария Федоровна покачала головой, задумалась. Присмотрелась к покойным внимательнее…

— Значит, исключается отравление, инфекция… Видно, что они будто обгорели на солнце… причем даже в паху… Скажите, они у вас обнаженными работали?..

— Нет, в одежде.

— Тем паче странно…

Тарабрина задумалась еще раз. На этот раз надолго. Настолько надолго, что Грабе не нашел ничего лучшего, чем напомнить о себе покашливанием.

— Простудились?.. Теплого попейте.

От подобного ответа Грабе чуть не подавился своим кашлем. Закашлялся уже совершенно натурально.

— Знаете, у меня мысль возникла, — наконец вспомнила Мария Федоровна. — Я читала выдержки работы господ Кюри… О радиоактивности… Вы читали?..

— Очень вкратце…

— Симптомы в чем-то схожи…

— Прикажете арестанта?..

— Да нет, зачем же… У вас же есть в экспедиции фотограф?..

— Да, безусловно…

— С десяток фотопластинок он может пожертвовать на благо отчизны?..

Пластинки были найдены за считанные минуты.

Уже через час стало ясно: докторесса была права. Фотопластинка оказалась беспощадно засвечена.

Это не остановило Грабе, он полез в тарелку с оставшимися пластинками, расположил их по комнате и довольно быстро определил источник радиоактивности. Таковым оказался предмет, похожий на нечто среднее между керосиновой бочкой и самогонным аппаратом.

— Что это может быть? — спросил Грабе у Беглецкого.

— Трудно сказать… Я так полагаю… За этим отсеком… — Беглецкий сверился со своим не то планом, не то чертежом. — За этим отсеком часть летательного аппарата разрушена. Я полагал, что там должны были находиться двигателя, кои совершенно уничтожены.

— А это, выходит, двигателя питало?..